[SHtayn&Sink]

@темы: fanart /фанарт

---

Как же я тебя...

[Allena_Ori]

Название: Как же я тебя...
Автор: Allena Ori
Фендом: Bleach
Пейринг: Хичиго/Ичиго
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: яой, ООС
Размер: драббл
Статус: закончен
Дисклаймер: все права на героев принадлежат Кубо Тайто
Размещение: с разрешения

прочесть на сайте
Ичиго проснулся от неприятного скрежета, что раздавался недалеко от него. Этот звук проникал в голову, заставляя поток мыслей скручиваться в тугой клубок.
- Король, ты проснулся! - услышал парень знакомый скрипящий голос.
В самом начале этот голос выбешивал парня, заставляя всю его сущность выворачиваться наизнанку. Обладатель этого скрежещего голоса рвал в клочья нервы школьника, заставляя его некоторое время пребывать в апатии.
- Это ты, - прохрипел Куросаки, приподнимаясь на месте. - Что тебе от меня нужно? - парень посмотрел на того, кто разбудил его.
Его абсолютная противоположность сидел на корточках подле него и лезвием катаны царапал окна домов, на которых они сидели. Стекло под острым металлом, скрипя и немного изменяя цвет, расступались, оставляя в себя неглубокую ровную линию.
- А ты ожидал кого-то другого? - насмешливым тоном поинтересовался пустой.
- Не особо, - устало произнес Ичиго. Временный шинигами посмотрел в желтые глаза Хичиго, которые сейчас казались грустными и потерянными, в них не было ни азарта, ни ненависти, ни злобы. - Я уже привык, что уснув или потеряв сознание, увижу тебя, Хичиго.
- Я могу принять это как очко в свою пользу? - насмешка на пустом лице.
- Как хочешь.
Между собеседниками повисла тишина. Она окутывал их, сущая воздух, делая его тяжелым и жилистый. У Ичиго складывалось чувство, что он тонет, захватывая и наполняя легкие не воздухом, а вязкой жидкостью.
Прочистил горло, школьник произнес:
- Так что тебе от меня нужно?
- Хотя бы этого, - следом за своими словами Хичиго с проворностью барса приблизился к рыжеволосому и прикоснулся к его губам своими.
Почувствовав прикосновение сухих, немного треснувших губ, Куросаки не стал ничего предпринимать. Он лишь сидел, немного запрокинув голову назад и оперевшись на ладони с многочисленными мозолями, на холодном стекле.
Теплые карие глаза с отливом янтаря спокойно смотрели в пустые, холодные блекло-желтые окутанные черным белком глаза.
- Хах... вновь корчишь из себя невинную овцу, король? - зло зашипел Хичиго, отстраняясь от временного шинигами. - Меня бесит это. Смотря на тебя, я хочу убить тебя. Меня тошнит от того, как ты держишься. Я ненавижу твое равнодушие и спокойствие. Сдохни, Куросаки! - прокричал Хичиго, хватая парня за плечо и опрокидывая его на спину.
Почувствовав удар и последовавшую за ним тихую боль на шее, Ичиго скривил губы в болезненной гримасе. Лезвие катаны белого цвета неприятно врезалось в кожу, разрезая нежную ткань и пуская кровь. Парень молча лежал под пустым, изучая его глаза.
Хичиго рычал и с каждой секундой сильнее сжимал плечо старшеклассника.
- Как же я тебя... - но ему не удалось договорить. Ичиго протянул руки вверх и нежно обнял свою противоположность за шею. Слегка погладив загривок, рыжеволосый обхватил лицо Хичиго и склонил его к себе ниже. Когда между ними оставалась пара сантиметров, Куросаки немного приподнял уголки губ вверх.
- Я тебя тоже, - прошептал временный шинигами и поцеловал пустого.
- Чтоб тебя, король, чтоб тебя, - тихо ворчал Хичиго, подминая под себя рыжеволосого и зарываясь носом в его ярко-рыжею копну волос.

@темы: yaoi, hentai, yuri /яой, хентай, юри, fanfiction /фанфики

---

неожиданное продолжение

[Hitsugaya-taicho]

Цикл: Тёплый. [История с…]
Название: После прибоя будет солнце.
Автор: Tao Motoko
Бета: небечено.
Фандом: Bleach
Пейринг: Ичиго/Тоширо
Жанр: не поддаётся классификации
Рейтинг: PG
Саммари: Первый шаг, как наваждение. Но что дальше?
Дисклеймер: мои – только мысли
Предупреждение: отсутствие логики и смысла, ООС… стандартный набор
От автора: Это наипрямейшее продолжение цикла мини-фиков «Теплый», является вторым по порядковому номеру (т.е. идёт сразу после первой части).
От автора 2: ВНЕЗАПНО! Я пишу продолжение. И вообще, хочу цикл закончить.

Автор всё ещё проигрывает мне в желании выкладывать это куда-то кроме авторской норы, так что разрешение на размещение есть.
Часть 1. Всё начинается когда-то. Как правило, когда не ждём.
...
Часть_практически_последняя. Не посвящай мне победы, и я буду звать тебя по имени. (внимание, пока не явно связано, потому что было незапланировано выложено, так что есть только у автора на дневнике и для ПЧ)

читать

Просыпаться в тёплых объятиях было странно, непривычно, но приятно. Ощущение себя в пространстве приходило медленно, будто сознание само решило дать своему обладателю небольшую передышку.

Тоширо открыл глаза и нахмурился.

Он ничего не видел. Внезапно чернота перед глазами сдвинулась куда-то в сторону, попутно проехавшись по лбу и носу капитана десятого отряда.

Тихий вздох, взъерошивший волосы на макушке и осознание того, что он лежит, уткнувшись не куда-нибудь, а в грудь Куросаки, пробудили желание высказаться такими словами, которые обычно распевают Матсумото с Шухеем, предварительно набравшись саке раза в три больше нужного. А то, что этот же самый Куросаки сжал руками его талию и теперь неслабо прижимает к себе, наоборот выбивало почву из-под ног. Образно, конечно.

С трудом справившись с порывом всеми правдами и неправдами вырваться из крепких объятий, разбудив тем самым мирно спящего шинигами-волонтера, Тоширо вздохнул и начал аккуратно пытаться убрать с себя «железный захват».

Рассвет за окном подсказывал, что время до начала рабочего дня ещё есть, полтора часа как минимум, а учитывая, что его нерадивый лейтенант, как истинная женщина, считает своим долгом опоздать минут на тридцать в лучшем случае, спешить было решительно некуда. Будить Куросаки почему-то не хотелось.

Тоширо замер. Не хотелось… Да, не хотелось.

Кое-как выпутавшись из нехилой куросакиевской хватки, Хитсугая так и замер, сидя на краю дивана, делая то, чего не делал вот уже по меньшей мере лет двадцать – прислушивался к своим желаниям.

А хотелось почему-то смотреть на и.о. шинигами. Лицо того было умиротворённым и расслабленным во сне. Черты смягчились, и даже пропала извечная складка между бровей. Что странно, ведь как-то раз, проходя мимо заболтавшихся Кучики и Абарая, Хитсугая точно слышал, как Рукия жаловалась на эту морщинку, которая не сходила с лица парня даже во сне.

Почему-то мысль о том, что эта Кучики зачем-то пялилась на Куросаки, пока тот спал, невыносимо раздражала.

Почему-то?.. Да хоть сам себе-то не ври, знаешь же, почему

Сцена вчерашнего произошедшего в кабинете главы десятого отряда упорно не желала забываться. Поцелуй всплывал в памяти снова и снова. Что это было? И, главное, зачем Куросаки сделал это? С какой целью?

Хоть Тоширо и правда был гораздо старше своего внешнего вида, в погоне за доказательствами своей компетентности и состоятельности, он не особо отвлекался на свою несуществующую личную жизнь. Конечно, и в Сейрейтее были парочки. Даже в Готее, военной организации, сквозь пальцы смотрели на развитие отношений между кем-либо.

А Тоширо тоже было всё равно. Его гораздо больше заботило то, как бы не свалиться от усталости прямо на совещании у сотайчо. И теперь осознание того, что может не стоило игнорировать те немногие робкие признания, которые он выслушивал с низко опущенной головой, и попробовать, набатом било у него в голове.

Дело было не в поле. И не в статусе – он же не Кучики, а в конце концов, а даже тот когда-то пошел на нарушение устоев и традиций своего Дома.

Он просто…боялся. Своей неопытности. Своей ненужности и своего тяжелого характера, из-за чего с ним трудно приходилось даже самым близким людям. Своей силы, своей неспособности постоянно эту силу сдерживать. Своей наивности в подобных вещах.

И правда, кому нужен хмурый «ребёнок», ничерта не смыслящий в отношениях и даже не умеющий толком целоваться?..

Прошлая ночь не считается

Хитсугая почувствовал, как медленно краснеют уши. Вчерашний опыт ему определенно понравился, это он знал наверняка. Но понравилось ли так же это Куросаки?

И вообще, почему он вдруг решил прийти ко мне целоваться? У него наверняка были девушки (или парни) в Генсее, да и тут достаточно лишь посмотреть, какие взгляды бросают на него эта Кучики или Абараи… так, а вот про них не нужно.
И почему он пришел именно ко мне? Я явно не самая подходящая персона для такого. Хуже могут быть только Маюри или Зараки.

Так почему, Куросаки?

Тот, словно почувствовав мысленное к себе обращение уже изрядно сбитого с толку своими утренними размышлениями Тоширо, глубоко вздохнул, нахмурился и приоткрыл глаза.

- Тоширо?

Хитсугая не ответил, слишком обескураженный внезапным пробуждением и.о. шинигами. Тот коротко потянулся и приподнялся, садясь на диване лицом к капитану десятого отряда. Солнечный луч, пробравшийся в комнату через окно напротив, светил ему прямо в лицо, и Ичиго смешно нахмурился, прикрывая левый глаз. А Тоширо заворожено следил за игрой солнца в рыжих волосах, а ещё за искорками в глазах молодого парня.

Тот, правда, такой пристальный взгляд расшифровал по-своему:

- Сердишься?

Капитан немного опешил:

- Чего?

- Нуу, вчера же,.. – Куросаки смущенно растрепал волосы рукой ещё больше – хотя казалось, что это невозможно. Зная парня, такая реакция была несколько необычна для смелого и решительного юноши, и У Тоширо на миг что-то шевельнулось в груди. – Я, наверное, тебя шокировал, да?

- Да, я надеялся, что ты прояснишь мне ситуацию. Что это было, Куросаки?

- Не знаю, Тоширо. Со мной такое впервые. Веришь, я ни с кем себя так не чувствовал. А вчера вот понял, что терпеть больше не могу, даже настоящее бои уже никак не помогают. Так что я просто…пришел.

- Просто пришел,.. – как-то заворожено протянул за ним Хитсугая. Вечно у этого Куросаки всё так просто. Захотел – пришел. Захотел – победил. Захотел – защитил. Молодой капитан так не умел. При всём своём желании – просто не мог.
- Но ты не подумай, что я такой легкомысленный и просто развлечься. Я знаю, ситуация сейчас не та, да и зачем я тебе такой неопытный. Просто,.. – Куросаки как-то беспомощно пожал плечами. – Что ещё мне было делать?

Хитсугая молчал. Он был слишком ошарашен, слишком сбит с толку.

Кажется, он молчал слишком долго, погруженный в свои мысли, потому что когда он вернулся в происходящую действительности, Куросаки уже успел пробормотать что-то извинительное и направился к выходу.

И что, он вот так просто уйдёт? И ты его отпустишь, а потом при каждой встрече будешь преувеличенно сердито шипеть на его «Тоширо», которое тебе, между прочим, очень нравится?!

Не всё так просто.

Конечно, всё не просто, с этим никто не спорит. Но это не причина для того, чтобы просто опустить руки, а потом корить себя за то, что упустил.

Я делал так и раньше.

Да, но он же не те, что «раньше». Ты просто идиот, если до сих пор ничего не понял. Если упустишь, то вряд ли сможешь себе простить.

- Стой.

Слова вырвались сами, и, хоть он пытался подготовиться к ним, но Хитсугая все равно испугался своему тусклому голосу, так непохожему на привычный командный тон. Он и забыл, что может быть каким-то ещё, кроме как не сомневающимся в своих силах капитаном одного из военных отрядов.

Но одно он знал наверняка – если он отпустит Куросаки, то…

Ичиго замер. Медленно повернулся и посмотрел на непривычно растерянного Хитсугаю. Посмотрел, неуверенно, но в то же время очень тепло, и озноб, пробивший того не смотря на солнце и неплохую весеннюю погоду, постепенно сдавался под напором глубоких карих глаз.

Тоширо чуть улыбнулся. Пожалуй, ради такого стоило выносить трудности, которые, несомненно, будут у них в ещё немалом количестве. От взгляда этого парня в вечных льдах его души разливается тепло. Не пытаясь растопить, не подавляя себе, но поддерживая самого капитана, отогревая кончики пальцев, держащих рукоять зампакто.

Вдохни. Это не сложно.

- Давай попробуем.

Вспыхнувшее солнце в глазах напротив было исчерпывающим ответом.



Owari.

@темы: fanfiction /фанфики

---

Да, я – Пустой

[Dead Fairy]

Автор: DeadFairy
Название: Да, я – Пустой
Бета: Сама бета
Фэндом: Bleach
Персонажи: Улькиорра
Рейтинг: G
Жанры: Ангст, Драма, Стихи
Предупреждения: OOC, POV
Размер: Мини
Публикация: С разрешения, с шапкой и ссылку мне



Да, я – Пустой.
Душа, погрязшая в страданьях,
Ведомая лишь нитью той,
Что именуют выживанием.

Скитаясь в темноте, набрел
Я на себе подобных стаю.
И, как мне думалось, обрел
Свой новый дом. Но я-то знаю

Не избежать мне смерти новой,
Что после человеческой грядет.
И здесь никто не станет для меня опорой.
И здесь никто за мною не придет.

Да, я – Пустой. Пустой!
Забыв в момент о похожденьях старых
И, уничтожив свою стаю, выиграл бой.
Сломал свою я маску, пожрав слабых.

Теперь взираю я на лунный лик,
Что освещал мой путь все это время.
Я ожидаю, нет, я знаю – грядет миг,
Когда окончится мое пустое бремя.

И, вот настал сей долгожданный час
И я нашел пристанище в Las Noches
И, покорившись Хогиоку, вновь обрел
Я человечий облик. Знаю точно

Теперь никто не сломит мою волю,
Я, как и раньше, никогда не отступлю.
Я буду вечно сторожить сон Ночи
И кровью омывать вражду свою.

Да, я – Пустой. Я тьму свою не покидаю.
Ничто не в силах изменить сей факт.
И даже то, что сам того не ожидая
Поддался чувствам я. Не усмирить никак

Поток эмоций, так быстро захлестнувших мою плоть
Таких, что в ребра бьются скованным дыханьем.
Таких, что сердце мертвое заставят трепетать.
Таких, что голову кружат неведомым желаньем.

Но, не прельщаюсь мыслью я о том
Что, может быть, когда-то ты ответишь.
И посему не буду развивать я это,
А мимолетных взглядов ты, должно быть, не заметишь

Да, я – Пустой. Пустой! Пустой!
Я буду вечным стражником Hueco Mundo.
А ты вернешься в мир живых. Постой!
Дай на секунду лишь представить, будто

Я вновь живой, как ты, и сердце бьется
И снова кровь бурлит внутри меня.
Теперь иного действа мне не остается
Лишь только тихо прошептать: «Люблю тебя».

@темы: fanfiction /фанфики, other fans /другое творчество фанатов

---

Танцующие гиллианы или "а на самом ли деле...?"

[Dead Fairy]

Название: Танцующие гиллианы или "а на самом ли деле...?"
Автор: DeadFairy
Бета: Сама бета
Фэндом: Bleach
Пейринг: Гриммджоу/Ичиго
Рейтинг: NC-17
Жанры: Юмор, PWP
Предупреждения: OOC, Слэш (яой)
Размер: Мини
Дисклеймер: Тайто Кубо
Размещение: С шапкой и ссылку мне


Ичиго, исподлобья взирая на пространство перед собой, думал лишь об одном: как же ему открыть Гарганту.

Он не помнил, как оказался на этой улице Каракуры, которая, отчего-то, была пустынна в этот жаркий солнечный день. Куросаки нахмурил брови и огляделся. У него появилось ощущение того, что его глаза вмиг потеряли несколько диоптрий – здания были расплывчатыми, и это доставляло парню некий дискомфорт.
Ичиго тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли, и вновь уставился «в воздух». На его лице появилось выражение глубокого сосредоточения. Он достал Занпакто и, сгруппировавшись и обхватив рукоять двумя руками, выставил его перед собой.
А зрение все ухудшалось и ухудшалось. Прежде расплывчатые очертания зданий приобрели серый оттенок. Казалось, кто-то постепенно выключал свет, и тьма окружала Куросаки.
Ичи точно знал, что если он сейчас не попадет в Уэко Мундо, то случится нечто страшное. Посему он замахнулся своим Зангецу и разрубил пространство.
Не обращая внимания на тот факт, что данным способом открыть Гарганту было в принципе невозможно, Ичиго шагнул в мир Пустых.

Видел он все так же плохо. Вернее, в определенном радиусе его зрение было идеальным, а вот дальше все плыло, как будто бы парень был внутри мыльного пузыря.
Убрав Занпакто, Ичиго пошел вперед. В его голове была лишь одна цель: «Идти вперед, идти вперед». И он шел, как зомби. Шел, пока вдруг не провалился под землю.
Смутно припоминая, что под землей в Уэко Мундо обитают обыкновенные пустые и гиллианы, Куросаки осмотрелся, но никого не увидел. Зато подметил, что «мыльный пузырь» исчез, и он так же хорошо видит, как и раньше, насколько это было возможно в темноте подземелья.
Ичиго, ведомый неизвестно чем, тронулся с места. Пройдя наощупь какой-то коридор, он вышел на широкую площадку с высоким потолком, сквозь дыры которого просачивалась луна верхнего мира.
На площадке кружили Меносы Гранде. «Довольно-таки странные Меносы», - отметил про себя Ичи. Действительно, когда это в Уэко Мундо были краснощекие голубоглазые Меносы в розовых балетных пачках? Да еще и водящие хороводы и выделывающие па. Куросаки, которого, казалось, не так уж и сильно поразило сие действо, вышел на середину площадки. Его окружили эти странные гиллианы и, выстроившись кругом, они остановились. Ичиго оказался в центре этого круга и, будучи все еще донельзя серьезным, поднял голову. Меносы нацелили на него свои носы и, приоткрыв рты, начали заряжать Серо. Это произошло настолько быстро и неожиданно, что Ичи успел лишь вскинуть вверх Занпакто.

Массовая Серо прилетела точно в цель. Ичиго прикрыл голову и зажмурился, но не почувствовал абсолютно ничего – ни агонии, ни боли.

***

Парень, теперь определенно лежавший на холодном камне, приоткрыл глаза и откровенно удивился. Во-первых – к нему вернулся «мозг» и эмоции, а во-вторых – он находился в том самом месте, где когда-то умер и его оживила Орихиме, которую притащил Гриммджоу.

И вот, сейчас перед Ичиго стоял этот же арранкар. Джагерджак, по обыкновению засунув руки в карманы, казалось, выжидал чего-то. Куросаки, вставая с земли, машинально потянулся за Зангецу, но его нигде не оказалось.
- Черт, я же убил тебя, - процедил Ичиго, кинув злобный взгляд на Гриммджоу.
Арранкар лишь усмехнулся и сделал шаг по направлению к рыжеволосому. Тот же, в свою очередь, отстранился и уперся спиной в стену.
В своих мыслях Ичиго ощущал явные не состыковки. Только что он был в Каракуре, потом в Уэко Мундо, затем его шарахнули Серо и вот он стоит перед арранкаром, которого когда-то убил.
- Я умер что ли? – Куросаки недоверчиво взглянул на Гриммджоу, который только оглушительно засмеялся.
- Нет, ты не умер. Хотя, это как посмотреть, - ухмылялся Джагерджак, подходя все ближе к Ичиго. Он не доставал своего меча, не заряжал Серо, не делал вообще ничего, что показало бы его агрессию по отношению к рыжеволосому парню.
Ичиго замахнулся, когда арранкар подошел практически вплотную к нему. Но Гриммджоу резким движением схватил его руку своей и прижал ее к стене, словно кандалами. Арранкар приблизился к лицу Куросаки обдавая того горячим дыханием.
- Я лишь хочу отомстить тебе, - прошептал Джагерджак и свободной рукой схватил Ичиго за яйца.

Куросаки шумно выдохнул. Его конечности как будто налились свинцом, и он не мог пошевелиться. А Гриммджоу тем временем уже засунул руку в штаны парня и поглаживал его медленно набухающий орган. По телу Ичиго прокатилась волна сладкой истомы. Он, до сих пор мало чего понимая, откинул голову назад и непроизвольно закатил глаза, чуть поглядывая на, так сексуально улыбавшегося, арранкара.
Джагерджак, видя блаженство на лице рыжеволосого, дьявольски блеснул глазами и сдавил член парня, заставляя того вскрикнуть.
Это в момент отрезвило Ичиго и он, поняв весь ужас происходящего, попытался вырваться из хватки арранкара.
- Какого черта ты делаешь?! – Куросаки бесился.
- Мщу, - ухмыляясь, ответил Гриммджоу.
- Не нравится мне ТАКАЯ твоя месть!
- А вот ему, - арранкар указательным пальцем указал на эрекцию рыжеволосого, - похоже, о-очень нравится.

Ичиго покраснел, но попыток вырваться не оставил. К сожалению, во всем этом бреду Джагерджак был в стократ сильнее его. Посему он навалился на Куросаки и силой повалил его на пол, захватив над головой парня обе его руки одной своей. Свободной рукой Гриммджоу сорвал с Ичиго футболку, лизнул ложбинку на его груди и принялся покусывать соски, вернув руку на, не желавший «опадать», член парня.
Куросаки тихонько застонал, прекращая борьбу. Арранкар почувствовал это и немного ослабил хватку, а чуть позже вообще убрал руку. Гриммджоу начал опускаться ниже, языком выписав несколько кругов по животу парня. И, в завершении, на всю длину заглотил возбужденный орган рыжеволосого.
По коже Ичиго как будто пробежали электрические заряды. Он закрыл глаза от удовольствия и запустил одну руку в синие волосы арранкара.

Джагерджак, немного выждав, пока парень окончательно расслабится, аккуратно, предварительно плюнув на него, вонзил один палец в сфинктер и начал разрабатывать тугое кольцо мышц, не забывая при этом работать ртом.
Затем он добавил еще палец, и начал постепенно раздвигать их в стороны. Ичиго вскрикнул и крепко вцепился в волосы арранкара. Но тот, не обратив на это особого внимая, и, достаточно растянув дырочку, вытащил пальцы, чмокнул головку члена Куросаки и навалился на него сверху, ставя на шее парня засосы.
Ичиго, давно выключивший мозг и будучи уже на грани, обхватил синеволосого, одной рукой цепляясь за край дыры арранкара на пояснице, а другой царапая лопатки.
Гриммджоу, которому уже было немного тесно в промежности, высвободил свой внушительный ствол, обтекающий смазкой, и, отвлекая Куросаки страстным поцелуем, медленно ввел его в, все-таки еще довольно узенькую, задницу парня.

Ичиго заорал, прося немедленно прекратить это, но Джагерджак лишь грубо зажал его и начал размеренно двигаться, понемногу ускоряя темп.
Куросаки было больно, нестерпимо больно, но в то же время его член терся о живот арранкара, даже скорее не о живот, а о стенки его дыры, что доставляло огромное удовольствие рыжеволосому. К тому же, Ичиго смотрел на поистине ошеломляюще сексуального пустого, и в воспаленном мозгу парня это вызывало еще большую похоть и желание продолжать. Так что Куросаки, стиснув зубы и чувствуя, что Гриммджоу двигается уже более свободно, начал двигать бедрами навстречу арранкару.
Джагерджак заметил это и, по-прежнему ухмыляясь, еще сильнее ускорился.
Ичиго чувствовал, что скоро конец. Ему категорически не хватало воздуха, у него затекли руки, которые все еще крепко держал синеволосый. Его губы пересохли, и он облизнулся, попутно хватая ртом воздух. Гриммджоу агрессивно засосал губы парня и, не в силах сдерживаться, кусал их.
Арранкар и Куросаки сплелись в объятьях и почти одновременно кончили. Джагерджак перед самым семяизлиянием успел таки вынуть ствол из Ичиго и излился на пол, а вот сперма рыжеволосого выстрелила через дыру арранкара.

Парни тяжело дышали. Ичи откинулся на землю, по его телу текла сладкая истома. Гриммджоу, все так же полулежа на Куросаки, произнес:
- Я отмстил.
- Я заметил, - шумно выдохнув, ответил Ичиго. В его глазах начало мутнеть, а изображение слегка поплыло. – Но я не пойму, как так-то? Я же совершенно точно убил тебя.
Звук собственного голоса, да и все посторонние шумы стали слышны как-то гулко, словно в трехлитровой банке.
- А так ли ты в этом уверен? - Гриммджоу горько усмехнулся.
Картинка окончательно смазалась и, в конце концов, в глазах потемнело, и парень вырубился.

Ичиго проснулся в своей комнате и резко сел на кровати. Его сердце учащенно билось, а в промежности ощущалось некое напряжение. Заглянув под одеяло, парень убедился в своей догадке – у него была явная эрекция.
Куросаки вздохнул и откинулся на подушку.
«Так это что, был сон?», - размышлял он, вспоминая все детали, начиная от Гарганты, открытой с помощью его Занпакто, и танцующих Меносов Гранде, и заканчивая тем, что его оттрахал арранкар, которого он убил.
«А может, все-таки не убил?».
А действительно, ведь ни Ичиго, ни кто-либо другой в тот день не зафиксировал смерть Гриммджоу Джагерджака.

Обреченно глядя в потолок, Куросаки осознал, что этот синеволосый арранкар никак не выходит у него из головы.

«Приснится же, блин. Похоже, пора заводить девушку», - подумал Ичиго, закрывая глаза и вновь проваливаясь в сон.

@настроение: fun

@темы: yaoi, hentai, yuri /яой, хентай, юри, NC-17 /материалы для взрослых, fanfiction /фанфики

---

[3ax]

обои для рабочего стола. 2 версии с Бьякуей, который хочет обнимашек.

@темы: wallpapers /для рабочего стола

---

[Алхимик Пьеро]

Только-только начал писать по фэндому, так что работы первые. ОСС-ные, разумеется, и со "стандартными" пейрингами я не дружу. А еще я так забавно устроен, что высоко-рейтинговую пошлятину почти не воспринимаю, так что...

Название: О лошадках и светлячках
Автор: Хитсугая Тоширо
Рейтинг: PG-13
Пара: Ренджи/Хитсугая
Жанр: Романтика, юмор, флафф
Краткое содержание: Очень ООС-ный флафф о Тоширо, все-таки споенном Матсумото, его любви к лошадкам, и подвернувшемся под руку Ренджи.
Дисклэймер: Все права на персонажей принадлежат Кубо Тайте
Предупреждение: ООС

Юркие назойливые светлячки, переливаясь золотисто-желтым светом, кружили возле капитана десятого отряда. Искрясь, звенели - легонько и неслышно, как капли дождя, медленно падающие с лепестков сакуры. Красивые, похожие на звезды, и так близко, что протянешь руку и... Все равно схватишь лишь холодный вечерний воздух.
Белесые брови сомкнулись над переносицей, и капитан недовольно вздохнул. Помотав головой и убедившись, что светлячки никуда не делись, опустился на дощатый пол, обняв колени руками и водрузив на них белобрысую голову.
Странное подозрение, что светлячки здесь не просто так, а с подачи Матсумото, никак не желало оставлять юного шинигами. А все началось с чего? С того, что его лейтенант, наряду с половиной десятого и девятого отрядов вновь устроила попойку. Кажется, они еще и Абарая прихватили. Вроде бы, все как всегда. Тоширо позлился, отругал женщину, махнул рукой и уже собирался вернуться к себе в кабинет, дописывать за лейтенанта отчеты, когда не в меру обнаглевшая Матсумото воспротивилась и... возмутилась таким поведением капитана. Начала что-то говорить о том, какой же он нелюдимый, какой нехороший пример подает своим подчиненным, отказываясь узнавать их ближе, как ранит нежное женское сердце, не желая составить ей, Матсумото, компанию. Еще и о неправильном воспитании заикнуться умудрилась. А потом... Потом произошло нечто очень странное. Капитан совершенно не помнил, что же именно случилось, только в голове то и дело вяло шевелились обрывки картинок, в которых... Его лейтенант, едва держась на ногах, с видом самоубийцы, собравшейся напоследок покорить небоскреб, набросилась на него, повалив на пол и усаживаясь сверху. А потом, когда он, капитан, черт возьми, попытался разразиться убийственной тирадой, в рот влилось нечто отвратительное и горькое прямо из бутылки, которую лейтенант неизвестно где до этого прятала. А после... Вроде бы, Матсумото, довольная своим подвигом, вновь вернулась к пьянке, а он, Хитсугая... А, точно! Он даже добрался до кабинета, но внутри не сиделось совершенно. Мало того, в голову полезли не свойственные ему мысли, захотелось на свежий воздух. Он распахнул седзе, собираясь отправиться на прогулку, но потерпел поражение, полетев на пол, едва переступив порог. Снова поднялся, и вдруг увидел светлячков. Где-то глубоко и далеко промелькнула туманная мысль, что их тут сроду не было, но капитан от нее тактично отвернулся. И, подумав немного, решил здесь и остаться. А что? Чудная ночь - ясное небо, пропитанный сырой прохладой воздух, безветрие, отдаленные смех и крики празднующих шинигами, и светлячки, снующие туда-сюда.
Потихоньку глаза капитана начали слипаться, танец золотистых точек стал смешиваться в расплывчатую картину, напоминая... Что же это напоминало-то? Уже закрыв глаза, Хитсугая снова нахмурился, отчаянно пытаясь вспомнить. Что же, что... Это казалось важным. Тогда, в тот момент, когда он впервые увидел это. Желтые огни, кружащиеся так быстро, что невозможно ничего разглядеть, кроме золотисто-янтарных полос. Музыка, там была громкая музыка. И смех... Детский смех.
-Точно! - бирюзовые глаза торжественно распахнулись, отразив танец светлячков.
Лошадки! Белые лошадки, носящиеся по кругу под музыку. И воздушные шарики, и лотки со сладостями, и много-много детей вокруг. Дети, которые сидят на спинах скакунов, хватаются за гривы, восторженно смеются. Он видел это в последний раз, когда снова помогал сестре Куросаки с футболом. После матча девочка все-таки затащила его в этот... как его... парк аттракционов. Хитсугая наотрез отказался подходить ко всем этим странным штуковинам, в конце концов, капитан он или не капитан?! Но вот лошадки... Когда девочка поймала его взгляд, то с усмешкой заявила, что это - для малышей, потащила его дальше, но... но... С тех пор он старался не вспоминать об увиденном; все же, что подумал бы его отряд, увидев своего капитана верхом на крутящейся деревянной лошади? И вот сейчас старательно упрятываемые воспоминания волной нахлынули на Хитсугаю. Причем с такой силой, что он ощутил почти физическое расстройство.
Но... А что, если взять и прямо сейчас наведаться в тот парк? Отчего-то мысль вовсе не показалась абсурдной. Более того, внезапно капитан ощутил себя последним дураком оттого, что упустил свой шанс в прошлый раз.
Тряхнув головой, решившись, молодой шинигами уверенно поднялся на ноги. И тут же с глухим вскриком распахнул глаза, изумленно уставившись на начавший горизонтально приближаться пол.
Рефлекторно зажмурился, вяло выставив вперед руки, но отчего-то все никак не ощущал удара. То ли пол в догонялки решил поиграть, то ли он того, как светлячки...
Терпеливо подождал еще немного. Не падает. Более того, как-то дышать стало тяжелей, и грудь что-то сжимает.
Убедившись окончательно, что пошевелиться безопасно, и он снова вернут в вертикальное положение, капитан приоткрыл один глаз. Задумчиво поглядел вниз, на чужие руки, крепко обхватившие его поперек груди. Повозившись, кое-как повернулся. Открыл и второй глаз, подняв удивленное лицо на столбом стоящего лейтенанта шестого отряда. А тот, в свою очередь, явно раздирался между своими дилеммами - Хитсугая сразу понял это, едва завидев знакомых светлячков в чуть раскосых глазах.
-Капи... Капитан... Хитсу... гая... - язык, однако, у него заплетался.
Ощутив необъяснимый порыв, да и вовсе не желая искать ему никакого объяснения, капитан сочувственно и понимающе погладил Абарая по плечу. Ну, до куда достал, там и погладил.
Красноволосый прищурился, насупился весь. Хитсугая ощутил, что его руки сжались сильнее. Дышать становилось и правда сложно. Да и что это за выражение такое у этого Абарая?
Капитан уже старательно вспоминал, как там надо было разговаривать с этим нахалом, когда внезапно его осенило. Напустив на лицо всю возможную серьезность, Хитсугая Тоширо торжественно воскликнул
-Встань, Абарай!
На лице лейтенанта отразилось растерянное удивление, на пару с маленькой горсточкой подозрения. Оглядев себя, будто опасаясь, а не делает ли тело чего-то не того, когда он тут так старательно стоит, Ренджи вновь посмотрел на капитана, как-то очень нерешительно пробормотав
-А я разве нет... Капи... тан?
Капитан же, воспользовавшись замешательством последнего, чудом вывернулся из его рук, и деловито придерживаясь за стеночку, поводил пальцем.
-Ты, Абарай, неправильно стоишь. Вот где ты видел лошадку, которая на двух конечностях передвигается, а? Это уже не лошадка, это... Это... - так и не решив, кто же это такой, капитан воодушевленно хлопнул в ладоши, - А ты, Абарай, будешь моей лошадкой! Так что встань, как тебе положено, и спину подставляй, кататься поедем.
Красноволосый шинигами, кажется, даже немного протрезвел. Совсем немного. На один кратенький миг. Посмотрел на капитана Хитсугаю так, как смотрит на капитана Маюри с укольчиком в руках, сглотнул нервно, подавившись... воздухом, поразглядывал свои руки, ноги, снова на капитана уставился.
А тот стоял себе весь такой... такой... С раскрасневшимся с подачи саке лицом, растрепанными волосами, и без того большущими глазищами, которые сейчас были широко-широко распахнуты, а зрачки расширены. На губах - улыбка. Искренняя, счастливая, какая-то... детская, что ли.
В груди приятно потеплело. Посопев еще немного, Ренджи пожал плечами и опустился на четвереньки. Потоптался, приноравливаясь, выжидающе поднял на Хитсугаю глаза.
-Ух ты, а капитан еще больше покраснел!
Тоширо, буркнув нечто неразборчивое, шагнул поближе к Абараю. Наклонился, погладив того по плечам. Где-то на задворках сознания ленивым эхом отозвалась мысль, что для вдрызг напившегося, красноволосый как-то уж слишком осмысленно смотреть начал, да и запинаться перестал...
-Хм...
Но и эта мысль, и все остальные вместе с ней поголовно улетучились, когда капитан, перекинув ногу, уселся на спину Ренджи. Странное ощущение. Горячее и сильное тело под ним напряглось, но так... правильно напряглось. Под ладонями, которыми юный капитан провел по плечам, перекатывались мышцы. Щеки вспыхнули. Но, несмотря на это, оставалось последнее желание, которому капитан никак не смог противостоять.
Потянувшись, кончиками пальцев коснулся на удивление мягких волос. Нащупал кончик шнурка, развязал узелок и потянул, восторженно замирая, когда густая грива заструилась по плечам и спине, спадая вниз, закрывая улыбающееся лицо лейтенанта.
Хитсугае отчаянно захотелось забыть и про лошадок, и про все остальное, лишь бы... Зарыться в эти волосы, пропустить сквозь пальцы, накрутить пряди, наклониться и уткнуться в них лицом, вдохнуть запах...
Но у хозяина этих волос были явно иные намерения. Подавив смешок, Ренджи бросил через плечо тем же странно-непьяным голосом
-Держитесь крепче, капитан! - и, войдя в раж, всхрапнув, потопал себе вперед. На четвереньках. Ловко так, живенько, умело. Хитсугая даже призадумался, а не ползал ли Абарай вот так прежде? Скажем, по ночам, при лунном свете и мерцании светляков... Тьфу! И дались ему эти треклятые светлячки, ну право слово!
Чувствуя себя не очень уверенно, капитан крепко сжал коленями бока Абарая, мертвой хваткой вцепившись тому в плечи и подавшись вперед, прильнув грудью к широкой спине. А Ренджи, прилагая все силы, чтобы не рассмеяться в голос, с улыбкой совершенно счастливого идиота гордым скакуном вышагивал вперед. Капитан оказался совсем легоньким, и таким... таким... теплым. И как Ренджи сейчас был благодарен Матсумото, знал один только он. Потому что когда еще окажется возможным быть вот так близко к нему, когда еще не нужно будет бояться, что капитан услышит стук бешено бьющегося в груди лейтенанта сердца, когда еще острые коленки будут так трогательно обнимать его, а тонкие пальцы цепляться за одежду, плечи, волосы...
-А знаете, капитан, - заговорщически прошептал Ренджи, останавливаясь перед ведущей в сад лесенкой.
Ответом ему послужило нечто тихое и сонное, но предлагающее продолжать.
-Я сказку читал...
Со спины хмыкнули со знакомыми ехидными нотками.
-Нет, вы дослушайте! У сестры Ичиго, Юзу, книжка есть. И была в ней одна лошадка...
Почувствовав, что капитан начинает сползать, засыпая, Ренджи ловко извернулся, чуть сбрасывая юного шинигами, и прежде, чем тот усеет упасть, подхватывая его под колени и спину, и привлекая к себе, устраивая на руках.
А капитан даже не возмущался. Только вскрикнул от неожиданности, посмотрел большими-большими и сонными глазами, и прижался щекой к теплой груди, свернувшись в объятиях лейтенанта.
-Она никогда не была одинока; у нее были друзья, которые были ей очень дороги, и жизнь была ничего. Но главного у этой лошадки не было. А чего - она и сама не знала.
Пальцы Ренджи путались в белых волосах, поглаживая кожу под ними, обводили контуры лица, губ, ушка, шеи.
-И что это... Ренджи...? - пушистые ресницы дрогнули, позволив на краткий миг отразиться лунным лучам в голубой бирюзе.
-Вы, капитан, - тихо и серьезно, с мягкой улыбкой в уголках губ, - Однажды лошадка встретила того, в ком увидела недостающую частичку. Нет, самую важную частичку... И когда ее счастье доверчиво прижалось к ее спине, тогда...
-У нее выросли крылья?
-Нет, капитан. Тогда у них выросли крылья...
Улыбка, едва уловимое движение, и Тоширо, тихо-тихо шепнув
-Моя... лошадка... - засыпает в сильных руках, прижимающих его к груди.
А Ренджи, нежно поцеловав капитана в волосы, улыбается ему, своим мыслям и светлячкам, танцующим над серебристой травой.
-Это наши крылья, капитан...



Название: Наши крылья цвета неба
Автор: Хитсугая Тоширо
Рейтинг: G
Пара: Хьёринмару/Хитсугая (легонько)
Жанр: Романтика, легкий ангст
Краткое содержание: Два существа, одна душа. Образы, чувства, ассоциации.
Дисклэймер: Все права на персонажей принадлежат Кубо Тайте
Предупреждение: ООС, POV Тоширо

Он живет там, где и подобает жить дракону. В пещере? В поднебесье? Вовсе нет. В пустоте.
Маленькая хижина, сколоченная из бревен и досок, с покрытой соломой крышей. И когда идет дождь, он никогда не остается внутри.
"Если тебя и небо разделяет крыша, тогда ты промокнешь. А если вас ничего не разделяет, тогда вода лишь придаст твоим крыльям сил".
Я никогда не понимал, о чем он говорит.
В хижине не было окон, и он часто грустил из-за этого. Потому что не любил темноту. А когда я предлагал сделать их, отвечал, что без окон он не видит пустоты. Лишь знает. Но если каждое утро, открывая глаза, перед ним станет стелиться зябкая бесформенная дымка... По правде, я не помню, что же было дальше. Плохой друг? Но я и не друг ему вовсе. Я тот, кто просто должен быть рядом.
Хижина стояла посреди поля. Широкого, неизменно бесцветного, скрытого туманом: тяжелым, мокрым и холодным. Иногда мне начинало казаться, что к коже прикасаются холодные влажные ладони, пытаясь содрать ее каждым обманчиво-ласковым прикосновением. Где-то там, где туман оборачивался небом, неподвижными стражами возвышались деревья. Я никогда не видел их вблизи. Если честно, я даже не знаю, деревья ли это... Просто он так говорит.
А еще, я думаю, что он никогда не видел настоящего неба. То, на что он смотрит днями, это не небо. Это серая пустота, закрытая все тем же туманом. Она никогда не пропускает ни солнца, ни звезд. Наверное, не пропускает даже и свет.
Он никогда не отвечает, почему живет здесь. Никогда не объясняет, где это - здесь. Никогда ни о чем не спрашивает. Никогда не смотрит мне в глаза. Только я секунду за секундой, что тянутся с долготой вечной жизни, ощущаю в себе его взгляд. Там, глубоко, где бьется сердце.
Кто он для меня? А кто я для него?
Но я не должен об этом спрашивать. Потому что... Потому что так говорит он.


Холодно. Я постоянно ощущаю его. Холод. Легко, но настойчиво, он охватывает все, чего я касаюсь, все, на что смотрю. Даже когда случается что-то хорошее, я не испытываю того тепла, что испытывают другие. Что бы я ни делал, мое сердце всегда окольцовано ледяной цепочкой, которую я не могу разбить. Никогда не смогу. Потому что в противном случае все мое существо распадется такими же крохотными безымянными осколками.
Он и я - одно целое. Я знаю это, знал с самого начала.


Туман застилал глаза, побуждая к излишней осторожности. Каждый новый шаг отдавался звенящим испугом: я боялся, что почва вот-вот рассеется, и я начну падать в пустоту. Мне стыдно, так стыдно... Но я никогда не испытывал большего страха, чем в тот раз, потеряв нить реальности и очутившись в этом месте. Сколько я ни брел, ничего не менялось. Все тот же туман, все тоже серо-белое ничего вокруг, над головой, под ногами. И лишь потом, когда ноги перестали подчиняться, промерзнув до костей, отказываясь идти, руки что-то коснулось. Оно было холодным, но... Не таким, как все это место. Скорее, чужая рука отражала холод моей собственной души: печальный, задумчивый, испуганный, одинокий, потерянный. Я не мог разглядеть его, но почему-то испытал доверие, странное понимание, что он - не враг. И не друг. Нет, он нечто несоизмеримо большее чем все, что я знал прежде.
И он вел меня до тех пор, пока туман не развеялся настолько, чтобы на краткий миг позволить разглядеть шаткую хижину с распахнутой дверью, в которую он меня и провел.
Странно, внутри тумана не оказалось. И я не знаю, почему меня это так удивило тогда.
А потом... Потом я впервые испытал еще одно столь же сильное чувство, как и мой страх. Безумие. Я смотрел на него, и не понимал, что видят мои глаза.
Вековые льды, бескрайнее штормовое небо, беспощадную метель, прозрачные крылья, будто вытесанные из стекла, горящие огнем глаза, невозможные изгибы могучего тела... Это было то, что мой разум не мог понять, не мог вместить. Еще не мог.
А он лишь посмотрел понимающе, а потом... Я помню порыв ветра, словно бы прошедший сквозь душу, и в следующее мгновение, когда я вновь поднял глаза, передо мной стоял дракон. Смешно и нелепо, что я понимал это лишь теперь, когда его дух скрывала оболочка мужского тела.
Длинная грива бирюзового цвета, такого же, как и мои глаза. Спокойное и мудрое лицо, выражающее все, и вместе с тем абсолютно ничего. Мне казалось, что я видел крылья за его спиной, змеящийся хвост, поблескивающие когти на руках и ногах, огонь в глубинах глаз, но вместе с тем ничего этого не было. Быть может, в тот день я впервые научился видеть сердцем, а не разумом...
-Хьёрин...мару... - и я не знаю, откуда это имя взялось внутри меня.
Кивок, и его ладонь медленно коснулась моей щеки. И я замер, изумленно глядя на него.
Ладонь была теплой.
А в уголках его губ затаилась тихая, точно вечерний ветер, улыбка.


Прикрыв глаза, провожу пальцами по гладкой стали. Осторожно, ласково, самыми кончиками, ощущая в них привычное приятное покалывание. Позволяю себе легкую улыбку. Впрочем, я никогда не могу сдержать ее, когда ты рядом.
-Хьёринмару... - тихо, шепотом, одними губами, не словами, душой. И в тот же миг - сильные ладони мягко опускаются мне на плечи, скользнув вперед, заключая в кольцо бережных объятий.
Изо рта вырывается облачко пара, но мне тепло. Так тепло, что кажется, будто там, внутри, где сердце, расцвела целая лужайка подснежников.
-Хозяин...
Подаюсь назад, прижимаясь спиной, ближе, ближе, чтобы стать неразрывным с тобой, душа моя. По телу пробегает волна мурашек, дышать становится тяжелее, но меня охватывает ликующий восторг. Он душит, сводит с ума, возносит на ледяные небеса, кружит голову, не позволяет губам перестать улыбаться. И подснежники... Подснежники звенят капельками растаявшего снега, поднимая бутоны к сверкающему кристальной синевой небу, к солнцу, отраженному в могучих льдистых крыльях.
-Хьёринмару... - и есть только один выход: повторять твое имя до бесконечности, таять в нем, растворяться каждой частичкой.
Потому что мы одно, Хьёринмару. И потому что без тебя я ничто.


-Хьёринмару... Почему здесь так... - я замолкаю, не в силах отыскать слов.
А он не спрашивает, лишь смотрит все с той же легкой улыбкой. А затем протягивает ладонь и, когда я вкладываю в нее свою, выводит прочь из хижины. Смотрит на небо, долго и задумчиво, подается назад, и опускается на колени. И в миг, когда кольцо его объятий охватывает меня, а сердце замирает, чтобы после взорваться фейерверком цветных стеклышек, бесцветный туман окрашивается лазурью мерцающего неба.
-Потому что здесь не было вас... Хозяин.

@темы: fanfiction /фанфики

---

Акварельный Гин

[Ичимару Хитсугая]

Да-да, у меня вечно тырят фотик, так что не возмущаемся по поводу гаденького качества, телефон старался.



Буду таким честным: идея не моя, где-то нарыл я тщедушный арт с мелким Гином, и нарисовал свою версию (хотя отличаются только цвета и рожа). И все равно им доволен.
И знаю, что под правым глазом слишком сильная тень, но уже лень переделывать.

@темы: fanart /фанарт

---

Арты нарисованные мною

[падшая...]

@темы: original art /оригинальный арт

---

[#Tendo Tompson]

Название: Как Ичиго учился кидо.
Автор:*-(...Эль...)-*
Персонажи: Главный герой: Ичиго. Второстепенные герои: Рукия, Ренджи, Кенпачи с Ячиру.
Жанр: комедия
Краткое содержание: Небольшой рассказ (в данном случае не полный), в котором говорится как Ичиго учился кидо. Он поспорил с Урахарой Киске что научится кидо без его помощи, он отправился в общество душ, чтобы попросить Рукию о помощи в этом. Но Рукия говорит, что не хороша в кидо так, как её брат. После этого Ичиго отправляется искать капитана Кучики....



Подходит Ичиго к Рукии и говорит:
-Йо, Рукия! Можешь научить меня кидо, а то все умеют, а я нет. Даже Ренджи!
-Ну я могу тебе помочь!
-*Ичиго радуется*
-Но я не очень в нём хороша, иди попроси Моего Достопочтенного Брата...
-*Ичиго в шоке* Рукия, а может всё-таки лучше ты? А то Бьякуя, ну... тут... ну....
-Ичиго, ты что не мужик??? Иди, и быстро и попроси Его научить тебя кидо! *уходит*

Ичи делать нечего, он поспорил с Урахарой, что научится кидо... В чем Урахара сомневается...
Приходит Ичиго к поместью... Заходит.... а слуги говорят, что г-на Кучики нет, он пошёл прогуляться...
Растроенный Ичи пошёл искать Бьякую, и вдрух натыкается на очень веселого Кенпачи с Ячиру, который при виде Ичиго начал доставать зампакто.
-О, Ичиго, ты что не хочешь повеселится?
- *придумывает отмазку* Кенпачи, мне некогда, я ищу Бьякую Кучики...*надеятся отмазаться*
-А хочешь я помогу тебе, мы с Ячигу хорошо знаем серейтей!
-*влип*
-Да ладно можешь не отвечать, я всё-равно сегодня хорошо повеселился *указывает на пожар в 3 отряде*, я тебе помогу....
-Хорошо, а ты хоть знаешь, где он обычно гуляет?
-Нет, но я всеравно помогу найти...Ячиро направляй
-Да Кен-тян! Вон туда! *показывает хрен знает куда*
Ичиго только хотель уйти он Кенпачи, но вдруг он почувствовал странное реацу...
-Кенпачи, ты чувствуешь это?
Только он оборачивается, видит как кенпачи уже достал свой зампакто...
-Прости Ичиго, но я чувствую, я не смогу тебе помочь, у меня с Маюри намечается хорошая драка....*убегает ломля пол серейтея так как идет на пролом*
-Так это был Маюри...Его реацу настолько изменилось??? Странно... но все равно мне нужно искать Бьякую.
И вдруг ему на встречу идет Реджи Абарай...
-Йо, Ичиго, что ты тут делаешь? И почему такая большая дыра в стене?
-Это капитан Зараки.
-Ааа...Ну тогда понятно...
-Слушай Реджи... А ты не знаешь где Бьякуя?
-О_о
-Ну я хочу научится кидо... Мне Рукия сказала что он поможет... А ты случаянно, не мог бы меня научить?
-Ичиго, тебе что, память отшибло, Ты же знаешь... "как я хорош в кидо".
-А ну да... Ладн.... я пошёл тогда...
Идет по серейтею... по пустнынному серейтею и вдруг встречает...Гина Ичимару...
Продолжение можно читать на моём дневнике Портал в позитивное измерение.

@темы: funny /весёлое, fanfiction /фанфики, anime /аниме

---

Стоит ли выкладывать фанфик?

[Good_bad]

Сейчас пишу фанфик. Пейринг: Ичиго/Орихиме.
Краткий сюжет:
Глава 1.
Детство. Жизнь в начальной школе. Холодность со стороны Ичиго, и безудержная влюбленность со стороны Орихиме. Ичиго первый раз видит призраков, и разговаривает с ними, но Орихиме их не видит (но будучи проницательной, догадывается о том что было). Затем, после школы поздно, он рассказывает об этом ей, так как видит в ней внимательного слушателя…
После этого становятся друзьями.

Глава 2.
Ичиго спас Орихиме..
Разговор вечером. Орихиме благодарна за спасение и хочет его отблагодарить своей стряпней (побольше смешных описаний разнообразных вариаций еды), они приходят к ней домой.. Но Ичиго отсранен и молчалив.
(Он таки слышал то её прощание перех её уходом к Айзену, и после этого ему неспокойно на душе, ведь он испытывает к ней те же чувства, но его смущает то, что он обидит Рукию (он думает, что она в него влюбилась – это не так, это его самомнение).
Всё-таки Орихиме добивается своего.. он одной фразой выдает, что слышал разговор.. молчание минут на пять.. Ну что было потом, ясно и без слов) Страсть, поцелуи..

@темы: anime /аниме

---

Что-то стихотворное

[Vitce]

Эх... Блич стоит курить менее интенсивно, однозначно. Так же как и всем известного капитана Кучебяку. А то в итоге рождается вот такой вот бред воспаленного мозга.
В итоге, капитано-лейтенантский пейринг понятен)) И еще - курсив этакий мыслешепот, кое где вслух, но очень тихо.

выкурить порцию бреда да еще и в стихах

- Вы сегодня бледны, лейтенант,
Отчего вы сегодня грустите?
- Капитан, с уваженьем, простите –
В вашем голосе слышится яд.
- Лейтенант, осторожней в словах,
Я же слышу, что вы мне дерзите!
- Капитан, вы меня не смешите,
Я ведь знаю, элита – права,
Как всегда, без разбора по темам.
А простым же – играй, не играй.
Лишь сквозь зубы плевок «Рюкангай»
Вот все – здесь такая система.
- Как ты смеешь?.. Мальчишка. Щенок.
За слова ты ответишь по полной.
- Капитан, да остыньте вы, полно,
Как и вы, я совсем одинок.
Голова как назло разболелась,
Уж простите, сдержаться не смог.
Закрываю свой рот на замок,
Чтоб не ляпнуть вам новую дерзость.
- Лейтенант... Что за взгляд... как дитя...
Ощущать себя полной скотиной...
Спорь-не спорь, а в итоге едино –
Как ребенка обидел шутя.
- Капитан, может, будет приказ?
- Что за тон... И глаза потускнели...
Лейтенант, вы уж больше недели
Сам не свой. Что за мысли у вас?
- Все в порядке. Бумаги, отчет,
И в делах вроде как просветленье...
- Точно... завтра ж уже воскресенье.
Вдруг его хоть чуть-чуть отвлечет?
Отдохните, у вас выходной,
А не то все работа, работа,
Все должны вы кому-то и что-то
И все время вы рядом со мной.
Почему ж будто сам он не свой?..
И ресницы дрожат и влажнеют...
- Капитан, засмеют вас в Готее:
Лейтенанту давать выходной...
Хинамори конечно не в счет.
Я всегда был обузой, я знаю...
Уж простите, в апреле и мае
Слишком пьяная вишня цветет.
Капитан, рядом быть - это долг,
А работа, привычно рутинна.
- И опять я выходит скотина?..
Снова он так притих и замолк...
Будто я предложил ему вдруг
Уходить насовсем и в отставку...
Лейтенант, может быть для затравки
Объяснение собственных мук?
И, желательно, в письменном виде...
- Я не знал... вы способны на шутки.
Маску снял... пусть всего на минутку,
Неужели он вправду не видит?
Не сумею и глаз оторвать
Его волосы шелком стекают,
А в глазах – отражение рая,
Что со мною опять, твою мать?!
- Лейтенант, что вы шепчете там?
Почему мне так важно услышать?
Он так странно и загнанно дышит,
Будто долго бежал... и я сам...
- Капитан... Вы зачем?.. Что не так?
Почему он так дьявольски близко?...
Не могу и вздохнуть я без риска
Сделать нас разделяющий шаг!
- Лейтенант... Боже мой, этот взор
Обжигает... Да где же мой разум?!
Если так, то не лучше ли сразу
Умереть. Чем... такой-то позор?..
Представляю – он нежен и наг...
Почему вы опять побледнели?
- Капитан, ну а как вы хотели?
Сократив разделявший нас шаг?..
Он так близко, что я разглядел
Отраженье себя в серой стали.
Капитан, вы похоже устали
И свихнулись от скопища дел!
Я пойду... Приготовлю вам чай...
Или может, саке и Рангику?..
Все в груди полыхает... до крика...
- Да заткнись ты… уже... Абарай...

@темы: yaoi, hentai, yuri /яой, хентай, юри, other fans /другое творчество фанатов

---

[Allena_Ori]

133 by ~AllenaOri on deviantART

@темы: fanart /фанарт

---

[Allena_Ori]

Мугетсу х Ичиго

132 by ~AllenaOri on deviantART

@темы: fanart /фанарт

---

Кийоне Котетсу

[NiNayu]

Самый никому не нужный непопулярный персонаж в "Хлорко-Бличе"
А я хочу с ней КАРТИНОК!!!!!!11 Кто-нибудь её рисует?Или на очевидный такой пейринг Укитаке\Кийоне???????Вот всё,что нарылось:



А "глаза" у неё ничего так.....А Сой Фонг от зависти их ей выдавить решила???


И немного с Исанэ:


13-ый отряд)))

Этот пейринг сьел мой моск:


Осторожно рейтинг!!!!!!!

Вопрос: Нравиться девочка или нет?

1. Красивая		9	(21.95%)
2. На фоне таких как Мацумото и Йоруичи теряется		12	(29.27%)
3. Фтопку её!!!		12	(29.27%)
4. Исанэ лучше!		8	(19.51%)
Всего:		41

@музыка: Ishikawa Hideo as Ukitake Juushiro & Nishimura Chinami as Kiyone Kotetsu - Gallop

@темы: fanart /фанарт, gallup poll /опросники и дискуссии

---

[NiNayu]

@музыка: Альвар - Про Хурму(Третий Отряд)

@темы: fanart /фанарт

---

[Нес]

Название: Несколько минут счастья
Автор: Нес
Фэндом: Bleach
Дисклеймер: Ни на что не претендую) все принадлежит тому, кому принадлежит
Рейтинг: G
Пейринг: Хицугая Тоширо/Куросаки Карин
Жанр: Виньетка, Ангст
Размер: Драббл
Предупреждения: Возможен ООС.
От автора: Первая работа по этому фэндому. Разносите в пух и прах, чтобы автор больше не писал =)

Несколько минут счастья.

Несколько минут счастья.

Я никогда раньше не думал, что в таком хрупком человеке может быть столько силы. Когда ты была еще совсем ребенком, маленькой двенадцатилетней девочкой, я впервые рассмотрел тебя, такую живую, настоящую. Кто ты для меня, капитана Готей тринадцать? Я до сих пор не могу найти ответ на этот вопрос. Когда-то я выдел в тебе лишь настырного… Нет, упорного ребенка. Ты всегда добивалась своего. Не знаю, что заставило меня тогда посмотреть на это все другими глазами. Видит бог, я не хотел тогда принимать участие в вашей маленькой авантюре с футбольным матчем, но увидев то, с каким упорством ты словно бы шла в бой, даже не смотря на то, что твоя нога болела невыносимо, я почему-то передумал. Твоя нога болела дико, но ты не сдавалась и решила идти вперед. В тот маленький момент сдался я, и для меня начался отсчет тех секунд, минут, часов и дней, когда я не переставал думать о тебе и вспоминать ту благодарную, добрую и решительную улыбку, которая, словно бы ярким, обжигающим солнечным светом, озарила мою беспокойную душу.

Миг, кода я впервые прикоснулся к тебе, спал тем поворотным, ключевым моментом, который полностью перевернул мою маленькую, беспокойную душу. И я захотел защищать, оберегать и хранить тебя, такую хрупкую, нежную, но очень сильную от всех невзгод и несчастий. До сих пор глубоко в душе я не понимаю,, что меня так перевернуло и заставило смотреть своими бирюзовыми глазами в твои с такой скрытой, но огромной нежностью. Я никогда не строил себе иллюзий и понимал, что чувство, которое зародилось в моей душе, скорее всего, так и не найдет отклика. Ведь мы слишком разные и нам не суждено быть вместе. Но даже сейчас, спустя столько лет, когда мы пережили такое огромное количество невзгод, я продолжаю и дальше надеяться на то, что когда-нибудь судьба будет к нам благосклонна и позволит быть счастливыми вдвоем.

И сейчас, стоя на вершине холма и расправившись с очередным заданием, которое мог бы выполнить и самый обычный шинигами, я понимаю, что прихожу в мир людей, не ради задания и не ради Сейретея, а ради тебя… Смотрю в направлении твоего дома и понимаю, что у нас слишком мало времени для того, чтобы хоть немножко побыть вместе. Но я знаю, что твое окно всегда для меня открыто, и пусть даже на одну минутку, но я загляну в него и увижу твой теплый взгляд. Взгляд, который вдыхает в меня жизнь и дарить несколько минут счастья…

@музыка: Ассаи - Южные сны

@настроение: Задумчиво-творческое

@темы: fanfiction /фанфики

---

[tobiuo]

Bleach 18 icons

@темы: avatars /аватарки

---

[izja]

[81 icons]:
Bleach [1-74]
Hetalia [75-76]
Patalliro [77-78]
One Peace [79]
Vocaloid [80]
Togainu no Chi [81]

@темы: avatars /аватарки

---

На память. Часть вторая.

[Amaltiirtare-the-Witch]

Название: На память. Часть вторая.
Автор: Amaltiirtare-the-witch
Фэндом: Bleach
Персонажи: Гриммджо/Тоширо
Рейтинг: NC-17
Предупреждения: ООС
Размер: мини

Жизнь продолжается. Сейчас за окном – поздняя осень, ветер гоняет по улицам разноцветные листья, небо хмурится, вот-вот начнет моросить неприятный мелкий дождик. Но после осени придет зима, с ее ледяными узорами, снежными вихрями и большими сугробами, в которых так любит резвиться малышня. За зимой - весна, природа очнется и расправит крылья, деревья вновь покроются сочной зеленью, зацветет сакура и в воздухе запахнет ароматом луговых трав. За весной придет жаркое, солнечное, яркое лето, наполненное визгом плескающихся в речке ребят, а лейтенантские попойки станут более частыми. Так было всегда и так будет впредь. Ничто не помешает жизни идти своей размеренной поступью через время.
Тоширо вздохнул, последний раз взглянув в окно, и снова углубился в отчетные бумаги отряда. Победа - победой, а бумажную работу никто не отменял. Матсумото уже тихо посапывала за своим столом, с головой зарывшись в документы, так что приходилось выполнять всю работу самому. Сейчас со-тайчо требователен, как никогда раньше. После предательства трех из подчиненных ему капитанов, он контролировал всех оставшихся капитанов Готэй, устраивая постоянные проверки. Ужесточился надзор за шинигами, выполняющими миссии на грунте. Они должны были выходить на связь с Сейрейтеем несколько раз в день, и горе тому, кто осмелится ослушаться. А если он не вернется к положенному сроку, то такой шинигами сразу же считался предателем, и наказание следовало незамедлительно.
Но за всеми этими крайними мерами многие видели лишь одно: страх. И страх не очередного предательства и появления еще одного претендента на роль Бога, а страх потерять власть, уже начавшую шататься. Методы со-тайчо уже не могли конкурировать с взрывным рыжеволосым риока, ворвавшимся в жизнь Общества Душ. Куросаки не шел на поводу у должностных инструкций, все решения принимал по велению своего сердца. И такой подход, к удивлению и раздражению Ямамото-тайчо, нашел немало последователей не только среди рядовых шинигами, но и капитанов. Это настораживало. Даже те, кто чтил веками устоявшиеся традиции и беспрекословно подчинялся приказам, теперь ослушались его. Генрюсай чувствовал, что это начало новой эры, когда не все решения будут приниматься в соответствии с принятыми нормами, и грядет время, когда мнение вышестоящего по званию уже не будет единственно верным. Поэтому, даже понимая это, он пытался как можно дольше удержать то, к чему он так привык. К полному подчинению и точному исполнению его распоряжений.
Тоширо отложил кисточку и потер глаза. Надо идти спать, уже поздно, сидеть дальше нет смысла, все иероглифы расплываются, превращаясь в непонятные кляксы. Часть документов можно оставить на завтра. Он вышел из комнаты и направился к себе, по дороге прокручивая мысли, которые не давали ему покоя уже довольно давно. Из Уэко по-прежнему никаких вестей. Там сейчас работает одиннадцатый отряд, во главе со своим капитаном, Зараки. Но сообщений о местонахождении арранкаров, которые теоретически могли выжить, не поступало. Последним, кто видел Гриммджо, был Ичиго. С его слов выходило, что Секста был сильно ранен, но остался жив. Значит, за время сражения с Айзеном, он мог найти себе укрытие.
Хитсугая устало опустился на кровать. Он не знал, радоваться ли тому, что Джагерджак выжил, или нет. И не знал, чего он так ждет все это время. Того, что Секста даст о себе знать? Тогда ему, как капитану Готэй, придется доложить об этом Ямамото со-тайчо. Результатом будет казнь. Таков приказ. Тоширо разделся и забрался под одеяло. Эти вопросы мучили его с того самого момента, когда он шагнул в раскрытую пасть гарганты, тогда, в Уэко. Он молчал все это время, никому не доверяя. Он не мог. Все произошедшее было слишком неправильно и зашло так далеко, что он и сам уже запутался в своих ощущениях. С каждым новым днем, он увязал все глубже и глубже, пытаясь понять, что он чувствует, старался услышать свой внутренний голос, ему хотелось хоть как-то разобраться в себе. Если бы он мог спросить совета, все было бы намного проще. Но он боялся, что его неправильно поймут, или начнут считать слабаком, который не в состоянии самостоятельно решить свои проблемы. Ему очень хотелось довериться кому-нибудь очень близкому, кому-то, кто его поддержит и хотя бы выслушает. Но таких людей рядом не было. У Момо достаточно своих проблем, она до сих пор переживает за своего бывшего капитана и ни о чем, кроме него, не может думать. А к Матсумото он не хотел обращаться. Это грозило тем, что лейтенант начнет его подкалывать, шутить, что ее тайчо наконец-то повзрослел. Она так сетовала на то, что у него до сих пор никого нет. Считала, что он был бы немного помягче и меньше придирался к ее работе. Поэтому, приходилось держать все свои мысли при себе, надеясь, что настанет тот день, когда его бремя станет легче.
Возможно, новое задание в Генсее поможет ему отвлечься и немного отдохнуть. В последнее время участилась активность пустых в столице Японии, Токио. Туда отправляли небольшой отряд из нескольких шинигами, а Тоширо должен был находиться там для поддержки, если вдруг противник окажется сильнее, чем они предполагают. Его заданием было получать информацию от рядовых и потом докладывать лично со-тайчо. Хитсугая надеялся, что данные не врут, ему очень хотелось провести бой с сильным противником, чтобы разум на некоторое время забыл обо всем, что его мучает, и наконец-то сконцентрироваться на чем-то другом. Поэтому он с радостью согласился сопровождать отряд, когда на собрании капитанов Ямамото-тайчо выдвинул предложение патрулировать Токио некоторое время, чтобы узнать побольше о пустых в этом городе.
Но его ждало разочарование. За два дня не было ни единого случая появления неприятеля в черте столицы. Он целыми днями бродил по городу, в надежде, что вот-вот датчик подаст сигнал. Но все было спокойно. Тоширо облюбовал себе крышу одного из зданий, проводя там большую часть времени, наблюдая за небом. Ему нравилось встречать тут рассвет и провожать закат. Каждый день облака окрашивались в разные сочетания красного и золотого цветов, если день был ясным, или лучам солнца приходилось пробиваться сквозь рваные серые дождевые тучи. Дождь он тоже полюбил. Когда начиналась гроза, он поднимался на крышу, забирался под небольшой навес, усаживался, и смотрел, как капли собирались в ручейки, стекая вниз, по стенам, превращаясь в большие лужи на асфальте. Глядя на сбитые с деревьев листья, которые проносил мимо поток воды, Тоширо представлял, что это его тяжелые мысли, пытаясь отпустить их от себя, чтобы дождевая вода забрала их с собой. Такая терапия помогала ненадолго, вскоре спутанный клубок мыслей снова возвращался на свое место.
Дождь прекратился только к вечеру, когда солнце уже село, и на улицах зажглись фонари, свет которых отражался в мокром асфальте белыми разводами. Хитсугая вылез из своего укрытия и спустился по пожарной лестнице вниз, в небольшой переулок между домами. Здесь никто не ходил, а ему не хотелось привлекать к себе лишнее внимание. Он уже устал отбиваться от бдительных прохожих, которые завидев подростка, спускающегося с крыши, тут же хватали его за шиворот и читали лекции о правилах безопасности. Это было еще полбеды, самое страшное, если ему попадалась какая-нибудь сердобольная женщина, которая тут же требовала адрес его родителей, грозясь позвонить в полицию. Поэтому он предпочитал покидать свой наблюдательный пост таким образом, чтобы его никто не видел.
Как всегда, лестница заканчивалась не совсем у земли, точнее, совсем не у земли, а на уровне второго этажа. Для Тоширо это никогда не было проблемой, он немного повисел, держась за последнюю ступеньку, и спрыгнул. Но в этот раз ему не повезло. Дождь намочил валявшуюся на асфальте картонную коробку, на которую как раз и приземлился подросток. Ноги разъехались, пытаясь сохранить равновесие, Тоширо немного отклонился назад и тут же упал, приземлившись пятой точкой в аккурат между двумя огромными мусорными баками, доверху набитыми всякой дрянью. Потерев ушибленный локоть, он попытался встать, оперевшись ладонью на один из баков, но черные мешки с мусором, громоздившиеся на нем, от малейшего толчка сместили центр тяжести и повалились на незадачливого шинигами. Запах был просто ужасный, Тоширо изо всех сил пытался выкарабкаться из-под завала на свежий воздух. Откинув верхние мешки, и глотнув, наконец, вечерней прохлады, он начал разгребать остальные. На его глаза попалась маленькая деталь. В метре от него стояли мужские кроссовки. Хитсугая замер. Уши начали понемногу приобретать пунцовый оттенок. В такую ужасную ситуацию он еще не попадал.
- Ты чего в помойке забыл, мелкий? Или вам уже даже паек не выдают?
Этот голос невозможно спутать. Резкий, насмешливый, низкий и немного хрипловатый, как будто разрядом молнии отозвался в голове у Тоширо. Он медленно поднял глаза на стоявшего рядом человека, как будто не хотел верить в то, что происходит. Но фирменный оскал во все тридцать два белоснежных зуба и растрепанная шевелюра голубого цвета не могли принадлежать никому другому. Гриммджо Джагерджак, Секста Эспада, собственной персоной. Стоит рядом, в одном из закоулков Токио, и не в привычной белой форме и с мечем на поясе, а в обычных джинсах и футболке. Тоширо молчал.
- Ты, это, головой тюкнулся, что ли? – Гриммджо внимательно посмотрел на парня. – Чего молчишь? Скажи хоть что-нибудь. Скажи «мама».
- Иди к черту, - пробормотал себе под нос Тоширо. Вот теперь он точно уверен, что это Гриммджо.
- Ну, тоже неплохо, - рассмеялся арранкар. – Долго там сидеть собираешься?
Подросток насупился, барахтаясь под мусорными мешками в попытках выбраться.
- Руку давай, чучело шинигамское, - вздохнул Гриммджо, протягивая Тоширо ладонь.
- Сам чучело, фрик крашеный, - фыркнул тот, но все же взял арранкара за руку.
- Ой, а мы уже и ругаться научились? Какой ты уже взрослый, - с издевкой протянул Секста. И тут же увернулся от удара в живот, которым собирался наградить его Хитсугая. – Ручками поменьше маши. Второй раз я тебя вытаскивать не буду, если снова в мусорке окажешься.
- И не надо, - ответил Тоширо, потирая локоть.
- Ладно, договорились, мелкий, - ухмыльнулся Гриммджо.
- У меня есть имя! – Подросток уже хотел было добавить: «Меня зовут капитан Хитсугая», но дикий хохот собеседника сгубил его желание на корню.
- Да? И какое же? Господин Картофельные очистки-в-волосах? Или Капитан Помойка?
Тоширо провел рукой по волосам и стряхнул мирно покоившиеся на них бытовые отходы. Так ужасно он себя еще не чувствовал.
- Ладно, пошли, - Гриммджо перестал смеяться, теперь уже серьезно глядя на парня. – Не думаю, что тебе стоит появляться перед остальными в таком виде.
Подросток нехотя поплелся за арранкаром. Хорошо, что сейчас уже поздно, да и дождь разогнал всех прохожих уже давно, так что никто его не увидит в таком кошмарном состоянии. Но главное, чтобы на пути им не попался кто-нибудь из патрульной группы шинигами. Тогда будет уже не до переживаний за свой внешний вид, проблемы будут гораздо серьезнее.
- Все, пришли. Веди себя прилично, у меня соседи придирчивые, - Секста открыл дверь, пропуская Тоширо вперед. – Думаю, нам лучше пойти пешком, - усмехнулся он, глядя на подростка, старающегося быть как можно незаметнее.
Тоширо согласно кивнул. На улице это не так чувствовалось, но сейчас, в подъезде дома, он ясно ощущал, как сильно от него воняет помойкой. Ехать в лифте было бы пыткой, как для него, так и для Гриммджо. Так что они поднялись по лестнице на пятый этаж и остановились у двери в квартиру. Вынув ключи, арранкар принялся отрывать замки. Тоширо отметил про себя небольшой серебряный брелок в виде клубнички, украшавший связку.
- Куросаки подарил, - не оборачиваясь произнес Гриммджо.
Парень удивленно взглянул на обращенную к нему спину арранкара. У него что, глаза на затылке?
- Да достали вы меня уже с этими вопросами, - улыбнулся Секста, посмотрев на шинигами. – Я уже обещал ему голову оторвать при встрече за такой подарок. Ну, че стоишь на пороге, проходи, что ли, гостем будешь.
Немного посомневавшись, подросток все же зашел в небольшую, но на удивление чистую прихожую. Гриммджо уже исчез в одной из комнат и, судя по звукам, что-то искал. Тоширо остался, не решаясь пройти дальше в квартиру. Осмотревшись, он заметил висевший на стене плакат. На нем были нарисованы зайчики Чаппи в разных жизненных сценах, на которых иногда залезали красивые узоры, вившиеся с другого угла плаката. Все это великолепие было разбавлено яркими картинками, повествующими о приключениях какого-то лысого человечка, который постоянно попадал в неловкие ситуации. Вот он пытается поймать рыбу в реке, но та утаскивает его за собой на дно и хочет скормить своим детенышам, а вот несчастный человечек поругался с павлином, и тот в отместку украл у него одежду, пока он спал, и бедному человечку пришлось идти через весь город за своей формой, которая была привязана к шпилю самого высокого здания. Тоширо смутно вспомнил, как совсем недавно Мадарамэ из одиннадцатого отряда гонялся за Юмичикой, грозясь убить его и закопать по самой большой сакурой в саду капитана Кучики за то, что тот насадил его одежду на флюгер поместья все того же капитана Кучики.
- Держи, скунс, душ там.
Повернувшись на звук голоса и открыв рот для возмущения, подросток встретил лицом полотенце, которое Гриммджо заботливо швырнул в него. Не дожидаясь, пока Тоширо сообразит, что ответить, арранкар ушел на кухню.
- И не задерживайся, мне тоже надо.
Взяв полотенце, парень пошел в указанном направлении. В ванной его тоже ждал небольшой сюрприз. В виде душевой занавесочки с яркими красными клубничками. Присмотревшись, он заметил, что на кранах с горячей и холодной водой вместо скучных синего и красного кружочков тоже уютненько примостились маленькая клубничка и маленькая голубика. « Это у него крыша поехала, или это Куросаки окончательно свихнулся?», - подумал Тоширо, но решил отложить выяснение этого вопроса на потом. Наконец-то можно принять душ и смыть с себя эту вонь. Он не глядя взял с полочки бутылек и щедро выдавил себе на макушку приятно пахнущую жидкость. И вскоре очень пожалел, потому что из-за обильной пены, стекавшей с волос на тело, он стал похож на маленького снеговика. Сильный мятный запах ударил в нос, Тоширо громко чихнул, с трудом убирая лезшие в глаза белые пузыристые облачка. Лицо ощутимо щипало, глаза начали слезиться. Кое-как нащупав краны с водой, подросток наконец-то смыл с себя густую пену.
Вытеревшись полотенцем, он обернул его вокруг бедер и вышел из ванной, наслаждаясь свежестью. Все же, быть чистым это здорово. Зайдя на кухню, подросток застал Гриммджо с бутылкой пива в руках. Посмотрев на мокрого, но довольного парня, и заметив, что уголки его губ чуть приподняты в едва заметной усмешке, Гриммджо лениво потянулся и сказал:
- И Исиду я тоже убью. Путем пришивания к Орихиме грубыми нитками и очень толстой иголкой.
Микроволновка, старательно что-то готовившая все это время, запищала, сообщая о том, что она выполнила поставленную перед ней задачу. Вытащив тарелку, Гриммджо поставил ее на стол перед Тоширо. На тарелке покоилась дымящаяся пицца.
- Ужин подан.
Подросток поднял глаза на арранкара.
- Другого ничего нет, так что ешь это. – Гриммджо поставил пустую бутылку из-под пива на стол рядом с раковиной, к остальным бутылкам.
Тоширо вздохнул и принялся жевать предложенную пиццу. На вкус она была как размоченный картон, тесто липло к зубам и нёбу, как пластилин.
- Спасибо, - сказал он, пытаясь протолкнуть в горло последний кусок. Хотя, надо ли говорить спасибо за попытку отравления некачественными продуктами, еще вопрос.
- Да не за что, - ухмыльнулся Гриммджо. – Пошли в комнату, я покажу, где будешь спать.
- А я здесь что, на ночь остаюсь? – Тоширо стало немного не по себе.
- Одежда все равно до утра не высохнет.
- Но я должен сообщить в Сейрейтей о результатах сегодняшнего дня.
- Сообщай, кто тебе мешает, - Гриммджо пожал плечами, выходя из кухни.
Подросток встал и пошел за ним.
- Располагайся, - Секста указал на лежащий на полу футон. – Докладывай, кому ты там собирался, пока я в душе. Капитан Хитсугая, - ухмыльнулся Гриммджо, и направился в ванную.
Никогда еще к нему не обращались с такой издевкой. Чертов арранкар, даже это смог сказать так, что у него внутри все сжалось. Но нужно успокоиться, чтобы Ямамото-тайчо не заподозрил неладное. Сделав пару вдохов и выдохов, Тоширо взял передатчик. Но, к его удивлению, со-тайчо не был так придирчив к его докладу, как обычно. Просто выслушал, задал несколько вопросов, касающихся организации патруля и дисциплины в отряде, и пожелал своему капитану удачи. Подросток вздохнул с облегчением. Что ж, самое трудное позади. Теперь можно отдохнуть.
Тоширо забрался под одеяло, удобно устраиваясь на футоне. Он уже закрыл глаза, приготовившись ко сну, как дверь в ванную со стуком распахнулась, и в комнату вошел Гриммджо, вытирая волосы полотенцем. Подросток съежился, стараясь не смотреть на арранкара, не удосужившегося прикрыться хотя бы чем-нибудь. Но взгляд все равно украдкой выхватывал мускулистые руки, стройные ноги и плоский живот со слегка выступавшими кубиками пресса. Шрама от меча Ичиго не было, кожа была гладкой, золотистый загар равномерно покрывал все тело. Подросток отметил, что все остальное было так же, как и раньше и тут же с ужасом зажмурился, когда понял, о чем только что подумал. Но факт оставался фактом, он помнил тело Гриммджо, хотя и не старался оставить в памяти эти детали. Приоткрыв на пару секунд один глаз, он снова притворился крепко спящим. Даже пирсинг у Сексты был на месте. Даже там.
Закончив вытираться, Гриммджо надел боксеры и забрался под одеяло, ложась рядом с Тоширо. Подросток опешил, когда почувствовал спиной жар чужого тела.
- Ты со мной спать будешь? – Не своим голосом спросил парень.
- Ты видишь здесь еще одну кровать? – Раздраженно спросил арранкар. Ему хотелось спать, а мелкий ему мешал.
- Нет, но… - Тоширо осекся, стараясь собрать мысли в кучу.
- Не собираюсь я к тебе приставать, я устал, мне не до этого. Так что расслабь задницу и спи спокойно, мелочь. И желательно молча. Будешь храпеть – вышвырну в коридор, на коврик.
Тоширо натянул одеяло по самые уши и попытался последовать совету Гриммджо и уснуть. Но какая-то мелкая, как червяк, мысль, усиленно копошащаяся у него в голове, не давала ему отключиться. Подросток пытался найти ответы на вновь появившиеся вопросы. Откуда взялся арранкар в том переулке? Зачем привел сюда, в свою квартиру, ведь он знал, если его найдут, то убьют без суда и следствия. Что ему нужно? И почему он молчит? В Сейрейтее Тоширо не был уверен, что чувствует, но сейчас он не сомневался в своих ощущениях. Ему обидно. Он так мучился, ожидая непонятно чего, толи известия о смерти Гриммджо, толи знака, что арранкар еще жив. Не знал, что ему делать, если он его все же найдет. Не знает и теперь. Но сейчас к этому прибавилось еще и гадкое чувство. Да еще и эти клубники по всему дому. Тоширо глубоко вздохнул, закрывая глаза. Надо успокоиться, пока он не придумал себе еще одну головную боль. Теперь, в свете недавних событий, подросток решил ждать, пока Гриммджо сам ему все объяснит. В конце - концов, всему есть причины, даже у арранкара они должны были быть, если он привел его сюда.
Проснувшись, Тоширо потянулся, вытягиваясь во весь рост на футоне. Улегшись обратно на подушку, подросток решил еще немного понежиться в тепле постели. Было так спокойно, тихо, лишь шум улицы еле слышно пробивался сквозь окно. Несколько минут он лежал, свернувшись калачиком под нагретым от его тела одеялом, и наслаждался долгожданной пустотой в голове. Ни одной навязчивой мысли, лишь бессвязные клочки и обрывки, появлявшиеся из сонного тумана и сразу же исчезающие обратно. В комнате даже не было часов, которые своим тиканьем могли бы нарушить вязкое ощущение спокойствия и комфорта, царившее в полумраке спальни, судя по обстановке, служившей еще и гостиной. Тоширо еще раз сладко потянулся. Тихо. В голове как будто пронеслась шаровая молния. Слишком тихо для квартиры, в которой обитает Гриммджо. Шинигами резко оторвал голову от подушки, внимательно прислушиваясь. С каждой секундой он все отчетливее понимал, что остался один. Секста ушел, иначе бы дал о себе знать. В тихого арранкара Тоширо не верилось. Представить, что сейчас синеволосая бестия может молча сидеть на кухне и читать что-нибудь, даже хотя бы газету, оказалось практически невозможным. Это оксюморон, точно так же, как и Бьякуя в ярко розовой домашней юкате с тапочками-собачками на ногах.
Значит, Гриммджо отправился по делам, возможно, пошел в магазин за очередной несъедобной отравой. Вчерашняя пицца до сих пор отдавала противным горьковато-кислым привкусом во рту. Подросток закопошился, усаживаясь на футоне, и завернулся в одеяло. Остается надеяться, что хозяин апартаментов скоро вернется, ибо работа не ждет, в любую минуту может подняться тревога. Тоширо посидел еще немного, потом взял валявшееся рядом на полу скомканное полотенце, накинул его на бедра и пошел в ванную. Чистая одежда нашлась без труда, изрядно помятая, но все же источавшая ненавязчивый запах порошка, а не ароматы мусорки. Умывшись, подросток отправился на инспекцию кухни. На столе обнаружилась записка, нацарапанная наспех на клочке бумаги: «Не ссы, мелкий, вернусь вечером. Пожрать найдешь в холодильнике». Открыв дверцу вышеозначенного бытового прибора, глаза наткнулись на сиротливо стоявшие бутылки с пивом, стройными шеренгами заполнившие две нижних полки. На верхней стояла банка йогурта, но даже невооруженным глазом было видно, что употребление сего продукта может вызвать непроизвольное сокращение желудка и выброс всего содержимого обратно. Зато морозилка просто изобиловала замороженной полуедой: пицца, овощные смеси, рис с морепродуктами. Тоширо решил не испытывать судьбу и ничего не есть, пока не вернется Гриммджо. Что делать со всем этим неаппетитным льдом, в котором встречались частицы еды, он просто не знал.
Оставалось лишь сидеть и ждать, уставившись в экран телевизора, в квартире не было книг, или чего-то, что можно было бы почитать. Застелив футон, Тоширо удобно устроился на нем и принялся щелкать по каналам. Единственной передачей, мало-мальски заинтересовавшей капитана десятого отряда, была передача о животных, приятный голос за кадром повествовал о нелегких буднях из жизни крупных кошачьих. Красочный видеоматериал наглядно показывал, как проходит охота, как хищник пожирает добычу, как воспитывает потомство. Тоширо с удивлением узнал, что многие крупные кошачьи, за исключением льва, являются одиночными животными. А черная пантера это и вовсе не отдельная особь. К роду пантер относятся такие хищники, как лев, тигр, ягуар и леопард. А черная окраска есть проявление меланизма, который, в свою очередь, вызван мутацией генов.
- Хе, ну, все понятно с вами, Ваше Мутированное Величество. Теперь ясно, откуда у вас такой необычный окрас и страсть к единоличному правлению, - хмыкнул Тоширо.
- Еще одно слово, ящерица-переросток, и я тебя выкрашу в зеленый и сделаю любимой женой, чтоб мне на троне не так скучно было.
По голове чем-то больно стукнули. Обернувшись, подросток увидел Гриммджо. Арранкар смог как-то незаметно войти в квартиру и теперь смотрел на парня, опершись плечом о дверной косяк, сложив руки на груди и нехорошо щурясь. Потерев ноющий затылок, подросток огляделся. Рядом валялась пачка крекеров, которая от столкновения с его черепом приняла какие-то странные неправильные формы.
- Совсем рехнулся? – Как-то по-детски обиженно пробурчал Тоширо.
- Нет, как ни странно, моей крыше еще есть куда ехать, - невинно отозвался Гриммджо. – Пошли ужинать, зоолог.
Подросток поднялся с футона и направился на кухню. Арранкар не сдвинулся с места, внимательно следя за парнем. Когда тот проходил мимо него, Секста резко наклонился и клацнул зубами прям перед носом у ничего не подозревавшего шинигами.
- Ну, что, будешь мне верной женой, м?
Тоширо похолодел. Давно он не видел хищных синих глаз так близко. Ему даже показалось, что вот-вот белоснежные клыки щелкнут еще раз, сомкнувшись, на этот раз, на его шее, настолько жадным и пожирающим взглядом сверлил его арранкар. Сглотнув, он немного отступил, хотя, в коридоре было не так просторно, и сразу же уперся спиной в стену. Довольно ухмыльнувшись, как кот, украдкой нализавшийся сливок, Гриммджо выпрямился и, хохотнув, направился на кухню. Шинигами стоял в коридоре и приводил расшатавшиеся нервы в порядок. «Теперь еще и у меня крыша едет, псих недоделанный!», - Тоширо глубоко вздохнул, успокаиваясь.
- Иди сюда, блоха запуганная. Ничего я тебе не сделаю, устал я, работы много было, - голос арранкара перекрывал шум воды на кухне.
Подросток спокойно вошел в комнату и сел на табурет у стола, держась так, как будто ничего не произошло, и это не он только что в коридоре с ужасом смотрел в расширенные зрачки сумасшедшего арранкара.
Секста поставил перед ним тарелку с дымящимся рисом, в котором угадывались частички овощей.
- Это хоть съедобно?
- Более-менее, - хмыкнул Секста, открывая бутылку пива. – На десерт мороженое, - добавил он, отправляя в рот горсть сухариков.
- Если выживу… - пробормотал себе под нос Тоширо. Кулинарные способности Гриммджо не внушали ему в этом глубокой уверенности.
Но, как ни странно, рис оказался удобоваримым и желудок не стал возмущаться по поводу некачественной пищи. Съев все, подросток отодвинул от себя тарелку, выжидательно смотря на трескавшего сухарики арранкара. Его желудок, видимо, был не против питаться пивом и первой попавшейся под руку закуской.
- Что смотришь? Поел, встал, вымыл тарелку. Официантов не держим, уж простите, - по размеру улыбки Гриммджо можно было с уверенностью сказать, что в роду у него были не только крупные кошачьи, но еще и Чеширский Кот.
Подросток подошел к раковине и принялся мыть посуду. С непривычки, несчастная тарелка несколько раз рисковала отправиться в рай, выскальзывая из рук мальчишки. И каждый раз, когда Тоширо ронял злосчастный предмет сервировки, за спиной слышался ехидный смешок и едкие комментарии, от которых уши начали гореть огнем.
- В Академии Шинигами не преподается домоводство? Какой позор, какой позор. А я думал, что это уважающая себя организация. Ужас-ужас, куда катится мир.
Положив наконец-то вымытую тарелку сушиться на полотенце, Тоширо повернулся к довольному собой арранкару, уминавшему уже третью пачку сухариков.
- Я Академию за год закончил, - с достоинством сказал подросток.
- О-о-о, ммм, - многозначительно протянул арранкар. – Мороженое в морозилке, двоечник.
- Я закончил Академию за год, потому что хорошо учился, а не потому что меня оттуда выперли за неуспеваемость! – Тоширо оскорбился до глубины души. В Сейрейтее его считали гением, имя произносили шепотом, и такого пренебрежения к своей персоне он еще не встречал. А тут какой-то дырявый, который и не учился-то нигде, Институт Благородных Арранкаров имени Владыки не в счет, будет насмехаться над его умениями. Да за это можно и кидо по наглой синеволосой морде схлопотать.
- Да-да, конечно, - равнодушный голос доносился уже из зала, где кошак устроился на большом кресле-мешке у окна и отдыхал.
Сжав кулаки, подросток мысленно приказал себе успокоиться. Это всего лишь нахальный бесцеремонный хам, и не стоит обращать на его издевки внимания. Он ему еще отмстит, только гораздо изощреннее и интеллектуальнее. Хмыкнув, Тоширо взял из морозилки мороженое, распаковал, и отправился в гостиную.
Гриммджо развалился на мешкообразном кресле, свесив одну ногу вниз, и читал. Странная, довольно умиротворенная картина тихого вечернего досуга, но так оно и было. Секста даже бровью не повел, когда Тоширо вошел в комнату. «Только спокойствие, не обращать внимания, полный игнор, пока мелкий сам не начнет разговор», - арранкар повторял свой коварный план, придуманный уже давно. На самом деле ему давалось это с трудом. Слишком долго он не видел это мелкое белобрысое недоразумение, слишком много времени прошло с тех пор, когда он в последний раз прижимал его теплое тело к себе, зарываясь носом в растрепанные волосы и вдыхал запах, ни с чем не сравнимый, уникальный, запах, который он узнает из миллионов, запах несносного мальчишки, которого считал уже почти своим. И вот это «почти» не давало спать долгими ночами, когда он, раненый, пытался зашкериться в Уэко Мундо, старательно пряча реяцу, чтобы его не нашли. Потом, выбравшись из этой осточертевшей до зубовного скрежета пустыни, он отправился к Урахаре, о котором часто слышал от Айзена. У мужика явно были не все дома, но, тем не менее, увидев на пороге еле живого арранкара, он не стал светить тревогу реяцу, а приказал своим помощникам заволочь нехилую тушку Сексты в магазин. Пару дней Гриммджо отсыпался и отъедался как на лучшем курорте, раны ему заштопали, да и вообще, обращались хорошо. Разве что красноволосый мальчишка все время был недоволен его присутствием у них дома.
- Сначала этот красноволосый бабуин-нахлебник, теперь этот драный переносчик блох. А Джинта должен все терпеть, Джинта должен слушаться, Джинта, сделай это, Джинта, принеси то, Джинта, Гриммджо разлил молоко, нужно убрать, Джинта, Гриммджо разломал дверь, нужно починить, Джинта, у Гриммджо плохое настроение, поиграй с ним. Сколько можно?! Я уже сыт по горло манией хозяина на кошек!
Потом чокнутый панамочник выдал Гриммджо гикай и шинигамский передатчик.
- Жалко Вас отпускать, арранкар-сан, но так будет лучше. И советую не задерживаться в Каракуре, этот город сейчас уж точно будет под колпаком у Сейрейтея, лучше поищите другое местечко для своего логова.
- А эта хрень мне на кой черт сдалась? Чтобы эти недоразвитые меня смогли быстрее найти?- Гриммджо с опаской посмотрел на передатчик.
- Нет, это чтобы Вы, дорогой товарищ, смогли себе на молочко заработать, живя далеко от наших гостеприимных пенат. Подработаете немножко дворником, по зачистке мелких пустых, на счет будет капать денежка. Авось, и проживете. – С неподдельным отеческим страданием в голосе промолвил Урахара.
- Ааа, - понимающе протянул арранкар, - ну, тогда ладно. Прощай, Шляпа.
Гриммджо все же решил не уезжать очень далеко от Каракуры и отправился в Токио. Первые дни приходилось особенно трудно, ибо даже жить ему было негде. Но потом он освоился, нашел работу на каком-то складе, грузчиком, где можно было оставаться на ночь. А остальное как-то само собой пришло. Денег хватило, чтобы снять двухкомнатную квартиру. Сначала планировалось одну комнату приспособить под спальню, а во второй сделать гостиную, но после дружеской попойки на новоселье, когда под утро гости, да и сам хозяин квартиры, уже представляли собой один большой пьяный и сонный клубок, распластавшийся на полу вперемешку с одеялами, простынями и прочим, Гриммджо подумал, что в отдельной спальне как-то нет необходимости. Ведь и так удобно – все под рукой, вот тебе и кровать, и диван, и телевизор. Можно весь день валяться и не вставать, разве что за едой, ну, и в туалет сбегать. Обустройством своего нового жилища он тоже не горел желанием заниматься. Его вполне устраивали футон и одно кресло, телевизор остался еще от прошлых владельцев. Но на то они и друзья, чтобы вмешиваться в его планы и ставить все вверх тормашками. Повалился поток подарков, иногда очень даже нужных, но чаще бесполезных, по мнению арранкара. Сначала был набор постельного белья, сшитый лично Исидой. Все бы ничего, но веселые зайчики Чаппи, красовавшиеся на простынях, не соответствовали эстетическому вкусу Гриммджо. Но он решил на всякий случай не обижать мелкую Кучики, а то еще приволочет своего тормознутого братца, тогда точно головы не сносить. Потом повалились наборы кухонной утвари, из многообразия которой он смог опознать лишь чайник. Все остальное ему представлялось какими-то орудиями пыток, непонятные штуковины «для взбалтывания яиц» повергли его в тихий ужас, и он тут же захлопнул форточку своего воображения, перекрыв тому доступ кислорода, иначе опасался, что страшные картины будут преследовать его по ночам. Но опять-таки, всю эту дребедень он принял без единого писка, потому что за обиженную Орихиме ему рыло начистит Ичиго. Набор заколочек и бантиков от Ячиру он тоже взял, ибо убегать через весь город от капитана одиннадцатого отряда ему очень не хотелось, потому что девчонка запросто могла разболтать любимому Кен-тяну о «хорошей киске, с которой Кенчику будет весело играть». А жизнь ведь только начиналась, чтобы вот так ее бесславно закончить. А потом он уже просто перестал обращать внимание на весь тот хлам, который тащили к нему друзья. И веселенькие занавесочки, и милые полотешки, и смешные формочки для яичницы, и «вкусно пахнущие» гели-шампуни-пены для ванны/душа. Сейчас, к счастью, поток «полезных» подарков прекратился, и Гриммджо вздохнул свободно.
Единственное, что его не переставало мучить – это навязчивые мысли. Перебравшись в Токио, он продолжал следить за событиями в Обществе Душ, в этом ему помогали Ичиго и, большей частью, Рукия. Он никогда не задавал вопросы напрямую о Тоширо, интересовался лишь общей обстановкой в Сейрейтее. Ему не давала покоя некоторая неизвестность, незавершенность его так называемых «отношений», хотя он смутно понимал, что вообще значит это слово. Он не знал, нужен ли ему это шинигами или нет. И что он будет с ним делать, если вдруг встретит, он тоже не знал. Валить и трахать отпадало, малявка ему просто ноги-руки оторвет, а голове прочтет назидательную лекцию. А ничего другого Секста, в принципе не умел. Да и подсказать никто не мог, все вокруг какие-то девственники-недотроги, что рыжий, что его очкастый дружок, девчонок он из принципа в расчет не брал, потому что по его глубокому убеждению, «баба не знает, что настоящему мужику надо».
Спасение от мук умственного мышления пришло в виде Заэля, как-то неожиданно нарисовавшегося на пороге его квартиры одним промозглым вечером. Как выяснилось, путевку в мирную жизнь ему тоже выдал сумасшедший торговец. Теперь Октава Эспада применял свои навыки ученого, удаленно работая на Урахару, и удовлетворял свою страсть к прекрасному, подрабатывая в салоне красоты. Вот к нему-то и обратился Секста со своей проблемой. Но подлый очкарик, кстати, Гриммджо заметил, что все очкарики имеют тайную страсть устроить шкоду, вместо толковых разъяснений снабдил своего собрата целой библиотекой книг по психологии отношений, подростковой психологии и, в довесок ко всему прочему, зоопсихологии. За последнее Октава чуть было не лишился возможности носить стильные очки, потому что в порыве гнева Гриммджо грозился оторвать ему голову. Но быстро сменив гнев на милость, Секста скомкано поблагодарил Заэля за помощь. После этого они не раз встречались и ученый объяснял немного туго соображающему Гриммджо некие тонкости, которые он не мог понять.
И теперь, лежа в кресле и читая книгу, он пытался претворить в жизнь один из советов, данных Заэлем. То есть, ждал, пока мелкий сам проявит инициативу. Но что-то пошло не так.
Тоширо как назло устроился на футоне в зоне полной видимости для арранкара, соорудив большую гору из подушек и оперевшись на них спиной. Злой умысел проглядывался так же в не до конца застегнутой рубашке, точнее, она вовсе держалась на двух пуговицах посередине, так что Гриммджо мог наслаждаться видом упругого подтянутого живота, с блестящей сережкой в пупке, которая постоянно приманивала его взгляд, посылая заигрывающие блики пытающемуся сосредоточиться на книжке арранкару. Да еще эта мелка бестия, уставившись в экран телевизора, так похотливо облизывала мороженое, что у Сексты одновременно потекли слюни и вспотели ладони. Возможно, Тоширо и не хотел так развратно выглядеть. Просто у него это как-то само-собой получалось. Да еще и оголодавший до горячего молодого тела Гриммджо, который сейчас как мантру мысленно повторял слова «полный игнор-не обращай внимания-сосредоточься-полный игнор-сосредоточься, идиот», стараясь не выдать себя, вцепившись в книжку так, что она вот-вот грозила разойтись по швам.
А Тоширо, не подозревая, о чем думал сейчас арранкар, продолжал смотреть занимательную передачу о животных. На этот раз показывали очень смешных маленьких зверьков с огромными глазками, называемых лемурами. Увлекшись, он даже иногда забывал о сахарном рожке, который держал в руках и опомнился, только когда растаявшее мороженое струйкой потекло по руке.
- Ой, - подросток слизнул вкусный потек и решил съесть верхушку над вафлей сразу, но не рассчитал объем и запихнул в рот слишком много.
Обернувшись на невнятное паническое мычание, Гриммджо обомлел. Тоширо пытался проглотить большой кусок мороженого, но не мог, слишком оно было холодное, и часть вытекла, пачкая губы, подбородок и даже шею, когда он открыл рот, чтобы глотнуть воздуха. Пытаясь вытереться, он еще больше запачкал щеки и руки.
Гриммджо сглотнул, в голове вдруг стало тихо-тихо, тело на автомате поднялось с кресла, подошло к Тоширо и внаглую провело языком по щеке. Подросток замер, не зная, что ему делать. А Гриммджо очнулся от наваждения уже тогда, когда вовсю вылизывал губы и подбородок мальчишки. Стало как-то не по себе, особенно учесть затихшего парня. Это могло обернуться очень и очень плохо, но отступать уже было поздно, и Секста решил воспользоваться моментом по полной и, в очередной раз проведя языком по губам, самым бессовестным образом забрался им в рот Тоширо и поцеловал. Вкус сливочного мороженого и вафли натолкнули на не совсем уместные мысли. Осторожно проводя кончиком языка по внутренней стороне губ, перебираясь чуть дальше, к неподвижно лежащему языку, потом выше, к нёбу, Секста прокручивал в голове лишь одно: «Вкус детства, ёпт». Парень сидел неподвижно, не отвечая на поцелуй, но и не стараясь его прекратить. Тоширо с интересом прислушивался к тому, что делал с его ртом Гриммджо. Было щекотно от прикосновений чужого языка, хотелось смеяться, но он сдерживался. Но когда его рот наполнился слюной настолько, что он боялся, что она начнет вытекать, подросток тихонько начал толкать арранкара в грудь, отодвигая от себя. Мазнув напоследок языком по его губам, Гриммджо отстранился, и, глядя на Тоширо, сыто облизнулся.
- Я так понимаю, усталостью от работы я уже не отмажусь? – Хихикнул Секста.
Тоширо улыбнулся и покачал головой.
- Черт, а ведь почти получилось, - пробормотал арранкар, почесав затылок. – Ох, не туда ты работать пошел, малявка, не туда, - задумчиво добавил он и встал с футона, намереваясь вернуться к прерванному занятию.
- И это что, все? – Тоширо схватил его за рукав, удивленно и немного обиженно смотря на Гриммджо.
- Да, а ты что-то еще хотел?
Тоширо опустил глаза, предательски краснея. Арранкар утробно рыкнул и плавно сел рядом с мальчишкой, и почти соприкасаясь с ним губами произнес:
- А чего ты хотел, м?
Подросток молчал, сверля глазами пол. Но раз сказа «а», надо говорить «бэ».
- Я хочу разобраться раз и навсегда, что происходит, - голос тихий, но уверенный, смотрит прямо в глаза.
- Ой, я не знаю, мне совесть не позволит тебя завалить вот прям так, до свадьбы, - Секста ехидно засмеялся. – А ты разрешения спросил? У вас там с этим же строго, наверное. Только по любви, да под надзором старших, нет?
Красивые бирюзовые глаза, смело смотревшие на него, немного потемнели, свидетельствуя о всплеске злости. Плюс, уши начали покрываться легким розовым окрасом. Гриммджо довольно оскалился, радуясь своим навыкам провокатора.
- Я никому не обязан отчитываться за свою личную жизнь. И я не собираюсь больше тратить свое время на того, кому на меня плевать. Либо мы делаем это сейчас, либо я ухожу.
- «Это», - Секста рассмеялся. – Ты хоть знаешь, как «это» называется, а? Я тебе расскажу, раз уж ты решил об «этом» заговорить. «Это», малыш, называется сексом, еблей, потрахоном, поревом и прочими милыми синонимами. Так что, чем будем заниматься, я так и не понял? Что будем делать? Кувыркаться, пердолиться, бибипать, вошкаться, укрощать одноглазого червячка? Или поиграем в « спрячь сосиску»? Я просто не совсем понял ход твоих мыслей.
Тоширо молча буравил веселящегося Гриммджо испепеляющим взглядом. Любой другой уже бы оставил после себя горстку пепла, но этот огнеупорный дибил продолжал веселиться, как ни в чем не бывало.
- Ладно, посмеялись, и хватит, - резко становясь серьезным и утирая слезы смеха, сказал арранкар. – Ты хоть осознаешь, чему подвергнется твоя задница?
- Я по-другому не смогу понять, что творится у меня внутри. Я не знаю, что происходит, понимаешь? Я уже устал, ты молчал так долго, а я мучился и не знал, что делать. А теперь я запутался, и если это действительно что-то важное, то после… - Тоширо замялся, - после я пойму, а сейчас я не знаю.
Подросток понурил голову, стыдясь своих собственных слов. Докатился, что уж сказать. Но это как оторвать от кожи пластырь. Лучше сразу резким рывком, чтобы было больно только один раз, чем долго тянуть, отлепляя потихоньку, терпя и мучаясь.
Гриммджо помолчал немного, собираясь с мыслями. В принципе, вот оно, желанное и теперь уже доступное тело. Да еще и само просит, тут впору глазам на лоб лезть. Но почему-то не хочется вот так, сразу, хотя, по большому счету, вообще хочется. Но контекст он предполагал совершенно другой.
- Будет больно, - Гриммджо сказал это больше для себя, чем для Тоширо. Мелкого-то не испугаешь какой-то там болью. А вот ему придется постараться не усугубить положение, ибо физиология тринадцатилетнего подростка несколько отличалась от физиологии нормальных мужиков, с которыми до этого было у Гриммджо.
Посмотрев на Тоширо, он невольно улыбнулся. Мальчишка сидел рядом и смотрел так по-детски открыто, немного испуганно, чуть-чуть, самую малость, в глазах больше читалось какое-то опасливое доверие. Вроде и знает, что ничего страшного не произойдет, но все равно, видно, что ему было не по себе не меньше, чем Гриммджо.
- Ложись, - арранкар убрал подушки с футона, укладывая Тоширо на спину. Тот смешно повозился, стараясь устроиться поудобнее, положил руки вдоль тела и глубоко вздохнул, расслабляясь.
- Ты прям как на приеме у врача, - рассмеялся Секста, нависая над парнем.
Тот лишь раздраженно фыркнул. Сняв с себя футболку, Гриммджо прижался губами к его шее, целуя гладкую кожу, опускаясь ниже, к груди, руками забираясь под рубашку. Расстегнув единственные две пуговицы, на которых она держалась, он тут же снял ее, зацеловывая живот, обводя языком впадинку пупка, захватывая ртом серебряного дракончика, немного оттягивая сережку. Тоширо молчал. Волнения не было, что даже странно. Он просто лежал, позволяя арранкару трогать его, облизывать, покусывать, целовать. Действительно, как на приеме у врача. Не очень приятно, но надо, и ты знаешь, что это не будет длиться долго.
- Мелкий, ты, это, хоть звуки какие подавай, хоть иногда.
- Бред. Зачем еще?
Гриммджо немного опешил от такого вопроса и почесал репу. А действительно, зачем?
- Так это, чтобы я знал, нравится тебе или нет, - ответ нашелся на редкость быстро. Гриммджо даже не скорчил страшной рожи под названием «арранкар думает».
- Не нравится, - буркнул Тоширо.
- Вообще?
- Вообще.
- Ну, ты даешь.
- Заткнись уже.
- А между прочим, разговор во время секса является очень важным психологическим приемом, он помогает расслабиться, снять напряжение и преодолеть внутренне сопротивление. А еще, - Гриммджо увлекся цитированием одного из прочитанных под руководством Заэля учебников,- такие разговоры способствуют развитию гармоничных и доверительных отношений!
Арранкар с видом отличника, хорошо вызубрившего урок, посмотрел на Тоширо. Парень лежал и смотрел на него, как на полного идиота.
- Я рад за тебя, - выдавил подросток.
- Ну, тебя, я тут стараюсь, а он! – Гриммджо вернулся к начатому, обводя языком косточки ключиц, попутно расстегивая джинсы Тоширо, стаскивая их вместе с бельем. Оперевшись на руки, он обвел взглядом стройное тело под ним. «Тощий, как треска замученная», - подумал арранкар, глядя на выпирающие бедренные косточки, угловатые плечи, худые руки, на которых только начала оформляться рельефная мускулатура. «Ну, это ничего, откормим», - улыбнулся сам себе арранкар и раздвинул его ноги, прильнув губами к внутренней стороне бедра, чуть прихватив зубами тонкую нежную кожу. Тоширо немного вздрогнул. Секста довольно рыкнул и начал методично прокладывать дорожку из поцелуев, перемежая их с прикосновениями языка, двигаясь выше, к паху мальчишки. Остановившись, он вдохнул запах, исходящий от теплого тела подростка. От него ненавязчиво пахло мятным гелем для душа, сквозь который только начали пробиваться терпкие нотки, напоминая, что мальчик скоро вырастет, и от него уже не будет пахнуть росой на свежескошенной траве. Секста ненадолго замер, уткнувшись носом ему в бедро, вспоминая этот запах, вспоминая, как это было в Уэко Мундо, вспоминая, что он чувствовал тогда, и что он чувствует сейчас. Тогда, в самом начале, хотелось потрахать, выбросить и забыть. Потом хотелось потрахать, отпустить и запомнить, чтобы потом вернуться. Сейчас хотелось заняться любовью, чтобы запомнить навсегда и удержать его рядом так долго, как получится.
Встрепенувшись, Гриммджо обвел языком выступающую косточку бедра и укусил кожу на лобке, покрытом совсем тоненькими белыми волосками, больше напоминающими пушок, совсем незаметными на бледной коже.
- Ай! Совсем спятил?!
- Нет, еще не совсем, - ухмыльнулся Гриммджо, просовывая руку под поясницей и хватая за упругую попку. – Скажи, а у тебя реально волос еще нет, или тебе просто такой гикай выдали?
- Какая разница? – Угрюмо буркнул Тоширо. Ему упорно казалось, что у Сексты к нему больше гастрономический интерес, нежели сексуальный.
- Да, в принципе, никакой.
Гриммджо сел, расстегивая себе джинсы. Он делал это нарочито медленно, украдкой наблюдая за мальчишкой. Тоширо спокойно смотрел куда-то мимо, и только когда арранкар разделся полностью, являя свету свои царские регалии, парень испугано отвел глаза, повернув голову на бок и уперевшись взглядом в стену.
- Не боись, он мирный, без приказа на людей не кидается, - хохотнул Гриммджо. С прелюдиями было покончено, теперь пришло время переходить непосредственно к подготовке. Достав тюбик с лубрикантом, он хорошо смазал пальцы и несколько раз провел подушечкой вокруг сфинктера. Мышцы сразу поджались, потом вновь расслабились. Слегка протолкнув указательный палец внутрь, он подождал, давая парню немного привыкнуть. Тоширо сдавленно выдохнул, но молчал. Боли пока не было, но ощущения из не очень приятных превратились в просто неприятные. Когда арранкар ввел второй палец, растягивая тугие мышцы, попутно обрабатывая их смазкой, его начало подташнивать, в горле мешался непонятно откуда взявшийся склизкий ком, который никак не удавалось проглотить. Внизу начало зудеть, хотелось вытолкнуть инородный предмет из себя, но он старался сдерживаться. Гриммджо делал все аккуратно, не спеша, то и дело всматриваясь в лицо Тоширо, чтобы понять, все ли хорошо, потому что парень до сих пор молчал, как партизан на допросе, а ему совсем не хотелось калечить мальчишку.
Когда из-за обильной смазки, которую Гриммджо не жалел, от пальцев, скользящих в его теле, начали доноситься хлюпающие звуки, подросток не выдержал:
- Господи, как противно, - он поморщился, стараясь подумать о чем-то, чтобы отвлечься от мерзких звуков. Движения пальцев он уже еле ощущал, кажется, у него все затекло, хотя не перестало зудеть.
- Сам напросился, - без тени издевки парировал Гриммджо.
Наклонившись, он ткнулся губами в шею, согревая кожу горячим дыханием, положив свободную руку на спину, обнимая парня, прижимая к себе. Вытащив пальцы, он сразу приставил член к расслабленному колечку и осторожно ввел головку.
- Ай! – Тело мгновенно напряглось, в плечи вцепились тонкие, но сильные пальцы.
- Тихо, это только начало, - негромко проговорил Гриммджо.
Тоширо задышал часто-часто, справляясь с накатившим волнением. Секста ждал, пока он успокоится. Было непросто, учитывая, что и он сам-то не железный. Внизу живота сейчас свербило так, что хоть ори благим матом. Хотелось засадить по самые яйца, наконец-то, после стольких месяцев воздержания. Однако осознание того, что под ним сейчас лежит скорее ребенок, чем полноценный мужчина, рубило это желание на корню. Даже если бы Тоширо сильно хотел, он бы не смог физически принять его в себя полностью. Поэтому пришлось делать это медленно, чтобы остановиться, когда дальше уже будет не просто больно, а травмоопасно, в первую очередь для парня.
Глубоко вздохнув несколько раз, мальчишка снова расслабился, но рук с плеч не убрал, так и остался лежать в обнимку. Продвинувшись еще чуть вперед, арранкар снова остановился, давая ему восстановить дыхание, а сам пытался унять беснующиеся вихри перед глазами. Но нужно терпеть, и ни в коем случае не сорваться, иначе можно сказать прощай как Тоширо, так и попытке жить спокойно и независимо, потому что казнить его придут всем Сейрейтеем. И еще Куросаки ему навешает, для полноты комплекта.
После каждого перерыва парень начинал извиваться, Сначала слабо, потом активнее, сжимая пальцы на его плечах, оставляя красные следы на коже.
- Черт!
Гриммджо как раз снова начал двигаться, когда Тоширо выгнулся, закусив губу, и тут же дернулся бедрами назад. Глядя на исказившееся болью лицо подростка, Гриммджо замер, боясь пошевелиться.
- Расслабься, - попытался он успокоить парня, поглаживая его по бокам и наклонился, чтобы поцеловать.
Тоширо резко увернулся от поцелуя и зашипел, как кот, которому сильно прищемили хвост, не переставая извиваться и дергать бедрами.
- Иди ты со своим «расслабься» знаешь куда?!
- Да успокойся ты! – Гриммджо и сам уже начал нервничать.
- Тебе когда-нибудь в задницу раскаленным железным прутом тыкали?!
- Послушай меня, - Гриммджо взял его лицо в ладони, внимательно глядя в ставшие темно-зелеными глаза. – Попытайся его вытолкнуть, слышишь?
- Зачем?
- Делай что говорят!
Тоширо напрягся, следуя совету Гриммджо. Боль сразу стала терпимее, мышцы расслабились. Парень устало откинулся на спину.
- Вот и умница, - Секста поцеловал его в щеку, успокаиваясь. Так много думать во время секса ему еще не приходилось.
Парень молчал. Все еще было больно, его тошнило, тело почему-то ломило, а задница зудела так, что хотелось выть.
Почувствовав, что тело под ним немного обмякло, Гриммджо слегка подвигал бедрами, проверяя, может ли он продолжать. Тоширо немного вздрогнул, но тут же снова расслабился, и арранкар стал двигаться активнее, не забывая контролировать, как глубоко он входит, чтобы опять не быть зажатым в тугие тиски мышц.
После первых же толчков, Тоширо почувствовал, что к боли и зуду примешивается еще одно ощущение, немного странное, похожее на щекотку, только смеяться от него не хотелось. Оно появлялось каждый раз, когда Гриммджо толкался вперед. В животе что-то зашевелилось, стало жарко, дыхание немного сбилось. Арранкар слегка увеличил темп, толчки стали резче и чаще. У Тоширо закружилась голова, щекочущее ощущение внутри нарастало по спирали, и он даже не успел ничего сказать, как:
- А-а-а-ай! – Мальчишка кончил, сам не понимая, что это и как так получилось. Голова все еще танцевала вальс, хотя уже тошнота немного отступила.
- Блин! – Единственное цензурное слово, пришедшее ему в голову. Мышцы, резко сжавшиеся вокруг его члена, приблизили оргазм, от чего в ушах на несколько секунд зазвенело. Он, конечно, не рассчитывал на долгую ночь, полную страсти, но пятнадцать минут, это, однако, своеобразный рекорд.
Пару минут они оба лежали, восстанавливая дыхание. Тоширо пришел в себя первым и зашевелился под навалившимся на него арранкаром. Гриммджо большей частью веса опирался на руки, но все равно, было тяжело. Да еще и эта штуковина, торчавшая из его задницы, не добавляла комфорта. Секста замычал и привстал, вытаскивая член, и тут же рухнул на бок, рядом с парнем, обеими руками прижимая его к себе. Не ахти какой оргазм, но в принципе, неплохо.
- Ну, тебе хоть понравилось, - спросил арранкар, зарываясь носом в его волосы и целуя макушку.
- Не знаю, - буркнул Тоширо. Его сейчас больше волновала нарастающая боль пониже поясницы.
- Так! Все! Никакого секса, пока не подрастешь! – Возмутился Гриммджо. – Не знает он! А кто тогда знает!
- Не кричи, голова кружится, - поморщился подросток.
- Тебе плохо?
- Нет, тошнит только немного.
Гриммджо потрогал его лоб, проверяя температуру.
- И все?
- Ну, про то, что у меня задница болит так, что я пару дней ни ходить, ни сидеть не смогу, думаю, говорить не надо, это и так понятно.
Арранкар посильнее прижал его к себе, целуя выступающие позвонки на шее, как бы извиняясь. Тоширо пошевелился, посильнее зарываясь в объятия Сексты, укладывая голову ему на плечо.
- А ты нормально? – Раз уж у него поинтересовались самочувствием, надо тоже быть вежливым.
- Я нормально, кончил – и ладно, - усмехнулся Гриммджо.
- Так ты это...того? – Удивленно спросил подросток.
- Ага, того, - хмыкнул арранкар. – Кончил, это называется, кончил.
- Тогда это нормально, что у меня по ногам что-то течет?
- Ну, да.
- Фу, гадость какая.
- Ты заснешь или нет, неженка?
- Засну, не переживай. Живодер.
Гриммджо укутал их обоих одеялом, укладывая голову Тоширо на сгиб локтя, второй рукой прижимая его к себе. «Вот теперь все на своих местах», - промелькнуло у него в голове. Улыбнувшись, он поцеловал мальчишку за ушком и приготовился ко сну. Хитсугая уснул сразу, близость чужого, но такого родного тепла его успокаивала, и уже не напрягала и не пугала.
Проснувшись, Тоширо потер глаза, и хотел было потянуться, как обычно, но острая боль заставила согнуться пополам.
- Так, не делаем резких движений, - за спиной раздался спокойный голос. Горячие губы поцеловали в висок, а сильные руки погладили по спине. – Я сейчас наберу ванну, а ты лежишь и не дергаешься, хорошо?
Сдавленно промычав в знак согласия, Тоширо свернулся клубочком. Болела не только поясница и задница, но еще и живот. Казалось, там внутри что-то порвалось. Ужасно хотелось пить. Дотянувшись рукой до мобильного телефона Гриммджо и взглянув на время, подросток охнул и начал судорожно искать свой передатчик.
- Все, сейчас водичка наберется и пойдем купаться, - жизнерадостно возвестил Секста, выходя из ванной.- Эй, я же сказал лежать смирно!
- Мне надо доложить со-тайчо, - пересохшими губами ужасно трудно шевелить, да еще и язык не слушается.
- Знаешь, я надеялся, что это останется в тайне, - улыбнулся Гриммджо. – Все-все, я молчу, звони своему дедуле, - добавил он, глядя в сонные глаза, пытающиеся смотреть злобно.
Арранкар улегся рядом и положил ему руку на живот, перебирая пальцами складки одеяла.
- Ямамото-тайчо, за время нашего патрулирования не было выявлено ни одного… - Тоширо старательно выговаривал слова, пытаясь не выдать ужасной боли, мучившей его сейчас.
- Капитан Хитсугая, я так рад Вас слышать! – Голос был совсем не похож на голос со-тайчо.
- Э… я тоже, Ямамото-тайчо, - замялся Тоширо. Голос засмеялся.
- Нет, это не Ямамото-тайчо, это Укитаке. Я думал, ты меня узнал, Тоширо.
- А, Укитаке-сан, а где со-тайчо? Почему вы ответили на мой вызов?
- Ямамото-тайчо болен. Пока что его место занимаю я, так что и патрулирование Токио тоже моя юрисдикция. Но мы и так знаем, что в черте города не было пустых, данные исследований двенадцатого отряда это подтверждают. Так что можешь возвращаться обратно. – Укитаке немного помолчал. – Хотя, нет. Думаю, тебе положен отдых. Ты и так работал за троих в последние месяцы. Так что даю тебе три дня выходных, а потом жду в Сейрейтее на собрании капитанов.
- Спасибо, Укитаке-тайчо, - облегченно вздохнул Тоширо. Слава Ками, не придется возвращаться в Общество Душ в таком кошмарном состоянии.
- Удачи, Хитсугая-тайчо, отдохните хорошенько.
- Ну, что? – Полюбопытствовал Гриммджо.
- У меня есть три дня, чтобы стать обратно нормальным человеком и вернуться в Сейрейтей.
- Ну, это же куча времени! Давай, пошли мыться, - Гриммджо подхватил на руки сверток из одеяла, в котором устроился Тоширо. Бросив быстрый взгляд на футон, он заметил несколько бурых пятен на простыне. «Черт!» - Выругался арранкар. Значит, он все же поранил его.
Теплая ванна с приятной ароматной пеной помогла расслабиться, и боль стала менее заметна. Гриммджо сидел рядом, на бортике и поливал его водой, выжимая на голову большую губку. Тоширо нежился, подставляя лицо струям, и смешно отфыркиваясь от попавшей в нос воды. Секста протянул руку к полочке, изобиловавшей разноцветными бутыльками.
- Только не ментоловый! – Встрепенулся мальчишка. У него и так все ноет, а будет еще и щипать.
- Ладно. С оливками пойдет?
- Угу.
Намыливая Тоширо голову, Гриммджо с улыбкой отметил, что сейчас он походит на маленького взъерошенного котенка. Парень сидел в ванной, прижав коленки к груди и обхватив их руками, дуя на плавающие по воде облачка пены. Эдакий нашкодивший звереныш. Секста старательно массировал подушечками пальцев кожу головы, а когда спустился к загривку и провел пальцами по шее, Тоширо съежился и резко покрылся мурашками.
- Ты чего? Больно, что ли?
- Нет, - хихикнул подросток, - щекотно.
Гриммджо ухмыльнулся и мазнул пальцем ему по носу, оставляя на кончике белую шапочку из пены от шампуня.
- Наклони голову назад, сейчас смывать буду, чтоб в глаза не попало.
Тоширо послушно сделал так, как велели, с удовольствием ощущая, как сильные руки промывают волосы под теплыми струями воды.
- Все, сейчас возьму полотенце, подожди.
Встав, арранкар подошел к шкафчику и вытащил самое большое полотенце. С зайчиками Чаппи, разумеется. Подойдя к ванной, он развернул его, держа на вытянутых руках.
- Вставай, я тебе помогу.
Тоширо поднялся, опираясь на бортик ванной, и был с головой закутан в мягкое полотенце.
- Странный у тебя выбор расцветки, - из-под складок донеслось хихиканье.
- Отказывать Рукии опасно для жизни, - констатировал Гриммджо, поднимая барахтающийся кокон на руки. – А теперь то, что доктор прописал – постельный режим и половой покой.
Уложив драгоценную ношу на футон, Гриммджо сбегал на кухню и принес Тоширо чай. И пиццу. Потому что ничего другого не было. Но парню уже было все равно, он умял слипшееся тесто с непонятной начинкой, запив все это заваркой веника, как он потом выразился, и улегся обратно. Гриммджо сидел рядом и что-то читал, иногда проводя рукой по белоснежным волосам.
- Скоро мне вернуться придется, - грустно проговорил Тоширо после некоторого молчания.
- Ну, теперь ты знаешь, где я живу, так что все намного проще.
- Ты хочешь, чтобы я приходил к тебе? – Тоширо зацепил указательным пальцем палец Гриммджо. Арранкар отложил книгу и внимательно посмотрел на подростка.
- Ну-ка, объясни, какими это дедуктивными методами ты выяснил, что я не хочу, чтобы ты возвращался?
- Ну,- Тоширо замялся, - ты же сказал, что это… Никакого секса, пока я не вырасту. А зачем тогда тебе…
Гриммджо не дослушал, звонко щелкнув его по носу.
- Еще раз услышу подобный бред – обижусь. Ты в курсе, что только что назвал меня похотливым тупым животным? – Тоширо испуганно замотал головой. – Вот то-то же. Я лично буду следить за тем, как ты растешь, чтобы ты правильно развивался. А то, что это такое, в твоем возрасте, и не знать, зачем людям писька. Это кошмар! Так что, не переживай, момент твоего взросления я не пропущу, - улыбнулся Секста, целуя Тоширо в нос. – А то еще вернешься в Сейрейтей и будешь там рассказывать, как я плохой-нехороший, животное эдакое, тебя, бедную невинную ромашечку чести лишил, и ответственность на себя взять не захотел.
- А, ну, тогда ладно, - мальчишка натянул одеяло повыше и устроился поудобнее. До возвращения еще три дня, а это целая куча времени.
***

@темы: yaoi, hentai, yuri /яой, хентай, юри, NC-17 /материалы для взрослых, fanfiction /фанфики